Инари подсадили меня на песню «Безумный квартет». Идут по Украине файтер, клирик, маг и вор. В смысле, конечно, не по Украине, а по гибельной пустыне - солдаты группы «Центр». Я долго, две недели практически, недоумевала, чем меня эта песня так зацепила? Играю я очень редко и только в объёмный тетрис и в счастливые кости. Сегодня поняла. Это песня про половину моих командировок. Начальник, создатель шалдышки, пользователь, силовое сопровождение. И это всё зафигачивают в дальнюю даль. Начальник, кстати, совсем не лишний на таком маршруте. Он выбивает место в гостинице, а не в казарме, обед в офицерской столовой и так, вообще, красивый сам собой. Главное - вообще.

@темы: работа, блин!, Сказочное, личное

---

Давайте, я расскажу вам страшную историю.
Я бегаю по утрам. Не то, чтобы я очень следила за своей фигурой или здоровьем. Просто я просыпаюсь в пять, и до отведения дочки в сад и работы остаётся много времени. Сегодня я точно в центре города-миллионника на экологически чистом газоне, машины практически не ездят - газон у основания бывшего театра, нынешнего главного городского помещения для проведения мероприятий - нашла целый выводок шампиньонов.
Пять минут назад я их пожарила и съела. Прощайте, если что.

@темы: личное

---

Дело о «Надежде»

5700 слов

Если вы собрались другу
Рассказать свою беду,
Брать за пуговицу друга
Бесполезно - убежит,
И на память вам оставит
Эту пуговицу друг.
Лучше дать ему подножку,
На пол бросить, сверху сесть
И тогда уже подробно
Рассказать свою беду.

А. Остер

Глава 1. Стажёр

Шла погрузка, подгоняемая срочностью нового дела. Из-за дополнительного, нештатного кресла в катере стало теснее. Сумки с приборами не помещались на привычные места, приходилось применять силу и проявлять находчивость. Райгу, робко поджав ноги, сидел на своём месте. Вокруг кипела работа, но Стажёру, едва не задавленному ящиком, было строго-настрого приказано от помощи воздержаться. Хрупкий Санди, казавшийся по сравнению с Райгу гигантом, с трудом уклоняясь от Олафа, таскал на борт свои научные агрегаты. Олаф, постоянно стукаясь об их острые углы, упихивал по шхерам тюки с защитной одеждой. Камил перекладывал документы и судорожно вспоминал, что он на этот раз забыл.
Наконец, Олаф радостно доложил:
- У меня всё! Погрузка успешно завершена. Готов принять управление катером.
- Нутром чую - мы что-то забыли, - озираясь, прошипел Камил.
- Удостоверения, предписания? - опуская на пол последнюю укладку, подсказал Санди.
- Взяли.
- Гранаты, пулемёты? - воодушевлённо предположил Олаф.
- Отстань! - отмахнулся Камил, исподтишка ощупывая бок, где была кобура.
Олаф открыл сумку, вытащил из неё некрупную железную пластинку и разноцветный тюбик.
- А вот это мы не забыли! - торжественно сказал он.
Камил насторожился.
- Что это такое?
- Название катера. Всю ночь рисовал красиво и лаком покрывал. Сейчас я его на клей где-нибудь посажу.
Камил сквозь зубы выдавил:
- Могу место подсказать.
- Все твои места, извращенец, я давно знаю. Сам найду, куда присобачить.
Оказалось, что в катере совершенно не имеется свободных гладких плоскостей. Олаф потянулся к серенькой решётке.
- Вентиляцию, пожалуйста, не заклеивай, - попросил Санди.
Олаф отдёрнул руку и направился к креслу Камила, которое отличалось от остальных широкими подлокотниками. Камил растопырился и предплечьям подлокотники заслонил.
- Это запасные панели управления, - предупредил Санди. - На них сенсоры. Сейчас сенсоры с панелью по цвету сливаются, потому что не активны.
Олаф продолжил поиски. Санди ещё не раз пришлось высказаться:
- Дырочки здесь не просто так, они предназначены для воздуха высокого давления. На случай аварии. Я не утверждаю, что авария непременно должна произойти, но...
- То, что ты посчитал спинкой своего кресла, на самом деле мой информационный экран.
- Руки от компрессора убери.
- У шкафчика дверцы раздвигаются именно там, куда ты прицелился наклеить.
- Могу ошибаться, но, по-моему, лепить название на аварийный люк - плохая примета.
Камил произнёс с нехорошей задумчивостью:
- Что-то ты, Страж, устройство катера хреново знаешь. Гальюн с камбузом не перепутаешь?
- Зато вожу - не в пример тебе, чайник! Нет здесь камбуза.
- Чайник? - оскалясь, спросил Камил. - А камбуза, действительно нет, так что обедать будем только на месте.
Подтащив к себе тяжёлый ящик, Олаф попытался на него залезть.
- Это деликатесы Камила, - внимательно посмотрев на ящик, предупредил Санди.
- Спасибо, что сообщил об их наличии, - плотоядно ухмыльнувшись, ответил Олаф. - Сначала потопчемся на деликатесах, а потом их съедим. Вчетвером.
Камил поджал губы и пробурчал: «Когда было иначе?»
Олаф густо намазал пластинку клеем, прижал её к потолку, постоял так и спрыгнул на пол.
Выяснилось, что катер называется «Тупик».
Санди почесал бровь и ничего не сказал. Райгу тихо вздохнул. Камил поинтересовался:
- Что так нежизнерадостно?
Олаф удивлённо вздёрнул брови.
- Да, не павлин, чёрно-белая птица, но очень красивая и, что важно, с большим острым носом. Она им скалы долбит. Мне бы такой...
Санди не стал разочаровывать недавно заболевшего орнитологией коллегу. Он подумал, что можно будет потом подрисовать правильное ударение, а то как-то неприятно летать с таким названием над головой. Райгу подумал: «не буди лихо», но промолчал. Камилу захотелось спросить, что именно сопоставимое по твёрдости с птичьим клювом хочет себе Олаф, однако, угрызаемый дурным предчувствием, он угнездился в кресле и сказал:
- Приклеил? Садись за пульт. Что же мы всё-таки забыли?
- Райгу, расчёску взял? - любуясь собранными в хвост огненно-буйными волосами Стажёра, поинтересовался Олаф.
- Тут грабли не помогут, - пробурчал Камил.
Райгу покивал головой и добавил:
- Не страшно, я знаю, у кого расчёску всегда можно занять.
- Не дам! Это святое, - ответил Камил, пригладил волосы и щёлкнул зажимом где-то в районе лопаток. - Стартуем.
Олаф положил руки на сенсоры, катер ожил. Камил окунулся в документы и утонул в них, Райгу с интересом вертел головой, а Санди, глядя на него, вспоминал недавние события.

Воспоминания об отпуске были ещё ярки, но уже казались сказочными. А отпуск получился, именно, сказочным, не без приключений. В один прекрасный день, жарившийся на пляже Камил, услышав от Санди про ещё одного осиротевшего кии, повёл себя совершенно неожиданно. Он исказился лицом, оделся, путаясь в штанинах, и, ухватив тапочки за шнурки, зашагал туда, откуда пришёл аноформ. Санди ахнул и кинулся за своим Вершителем.
- Ты бы лучше без штанов пошёл, - пробурчал Олаф, завязывая книги в покрывало. - Ящер без штанов выглядит гораздо естественнее, чем ящер в штанах.
Страж быстро догнал коллег и услышал окончание страстной речи Санди.
- ...наконец остановись! Ты ничего не смыслишь в психологии и помочь ничем не можешь. Это же чужая тайна. В какое положение ты меня ставишь?!
Камил на речь никак не прореагировал, и Олафу пришлось его остановить, уловив за полу рубашки.
- Стой. Вводную нам отдай, - потребовал Олаф строго. - Ты ведёшь себя безответственно.
Камил возмутился:
- Какую вводную?! Ты ещё про план мероприятий вспомни! Я подождать должен, пока кии окочурится, и тогда приступить к расследованию?
Он нехорошим взором окинул своих подчинённых. Олаф решительно сжимал в руках узел с вещами. У Санди подрагивали губы.
- Простите, это я от страха, - сказал Камил гораздо тише. - Прошлого раза вполне хватило. Возможно, ничего особенного, кроме неизбежного, не произойдёт, но поговорить с кии я обязан. Он вполне способен кого-нибудь непричастного на тот свет с собой захватить.
Олафу такое предположение очень не понравилось, и, чтобы освободить руки, он сунул узел Санди. Санди принял книги в объятья.
- Слушай, Советник, - сказал Олаф, - ты же говорил, что кии мирные исключительно. Что их из-за этого в дознаватели не берут.
Санди, перехватывая узел поудобней, пробурчал:
- Они мирные, когда втроём.
- Тем более, надо поговорить, - сказал Камил и решительно зашагал в сторону кафе.
Психолог, привёзший кии на море, необычную процессию заметил издалека, встал и поспешил Дознавателям навстречу.
- Санди, - воскликнул он, - как вы могли рассказать о нас посторонним?!
Олаф отточенным жестом телохранителя убрал аноформа вместе с непредставительным тюком себе за спину.
- Советник обязан был доложить, - веско сказал Камил, хотя его пляжный вид к убедительности не располагал. - Вам отлично известно о нестабильном состоянии вашего... Не имею права назвать кии вашим пациентом. Друга? Подопытного кролика?
Психолог мягко улыбнулся и сказал примирительно:
- Вы ведёте себя так, будто я в чём-то провинился. Я врач, я встретил страдающее существо и решил ему помочь.
- А совместное путешествие на море - подходящая терапия душевных ран?
Олаф вспомнил, как ловко их, расклеившихся донельзя, на теплый пляж отправил Аргус, и едва не рассмеялся.
- В какой-то мере. Всё-таки, я профессионал.
- Я - тоже, - сказал Камил, - и должен поговорить с кии наедине.
- Хотелось бы присутствовать.
- Кии недееспособен?
- Он признан здоровым.
- В таком случае, мы всё-таки поговорим наедине, а вы останетесь с моим Советником.
Олаф подал голос:
- Вершитель, я пойду с вами.
- Лишнее.
Со смешанным чувством провожал Олаф глазами две такие разные фигуры.
Камилу тяжко было начинать разговор, но ему и не пришлось этого делать, кии заговорил первым.
- Вы тоже теряли часть себя. Да?
У Камила пресеклось дыхание, он прикрыл веки, но честно ответил:
- Да. Кто вам об этом рассказал?
От предположения, что Санди в светской беседе трепался о трагедии своего начальника, Камилу стало тошно. Кии замотал головой.
- Нет-нет, не думайте дурного. Я эмпат, и в некоторой степени телепат. Ваше отношение к моей судьбе не похоже на сочувствие, оно похоже на понимание.
Камил, подумав, сказал:
- Понимание, говорите? Проверим. Психолог прав? Вы собираетесь жить?
Кии, не дрогнув, возразил:
- Нет. Просто, я не хочу портить отпуск Грегори, он слишком много для меня сделал.
- Но сделал недостаточно?
- Достаточного в этом смысле быть не может. В какой-то степени мне помогают собственные способности: они создают ложное ощущение полноты мира.
- Вы говорили об этом Грегори?
- Нет. Не хотел его расстраивать. Он считает, что моя теперешняя жизнь - результат его успешной терапии. Когда отпуск Грегори кончится, ничто не помешает мне «уехать на родину».
Кии печально улыбнулся и спросил:
- Откровенность за откровенность. Кого вы потеряли?
- Коллег и близких друзей.
- Но пережили их гибель. Сапиенсы легко переживают потери.
- Ну, извините! - возмутился Камил. - Сами вы сапиенс!
- Ох, виноват, - смутился кии. - То-то я думаю, отчего такая витиеватая смена эмоций, а мысли ваши я, вообще, не могу уловить, хотя обычно простейшие образы, возникающие в головах сапиенсов, прочесть можно.
- Мой мозг устроен иначе.
- Вы думаете гораздо быстрее и ярче чувствуете.
- Довольно часто эта большая скорость проносит меня мимо истины. Я - элери, Олаф - сапиенс, а молодой человек с тюком, вообще, аноформ. Интересно, что бы вы сказали о его чувствах?
- Вы лучше меня должны знать о его чувствах.
- Мы не так давно знакомы. По-хорошему, группа только начинает притираться.
Кии сказал не без зависти:
- У вас всё впереди.
Камил улыбнулся змеиной улыбкой и спросил:
- Хотите дорого продать свою жизнь?
Кии растерялся.
- Что? У меня её и дёшево никто не купит.
- Я куплю. Я сам выжил именно так. Прикинулся, что живу. Жил понарошку, чтобы при подходящем раскладе забрать с собой в небытие очередного преступника.
Кии потрясённо спросил:
- Ну и как вы?
- Умер! - рявкнул Камил и приступил к запугиванию. - Станьте дознавателем, в нашей профессии есть только одна гарантия: долго вы не проживёте. Даже те, кто очень хотят жить, мрут, как мухи.
Миниатюрный кии попытался заглянуть в полные трагизма глаза завравшегося дознавателя, но хитрый Камил представил себе, как он замерзает в сугробе, и трагизм получился подлинным.
- Я знал вашего соотечественника, который, оставшись один, убил, чтобы быть казнённым. У вас же есть возможность погибнуть совершенно законно, не прибегая при этом к самоубийству.
- Но... - кии развёл руками. - Я ничего не умею.
- Это называется «стажёр», у некоторых, не будем называть имён, подобное состояние не проходит никогда. Кстати, способности эмпата при расследовании преступлений лишними не бывают.
Собеседники вернулись в кафе.
- Знакомьтесь, - сказал Камил. - Наш Стажёр.
Грегори вскочил, опрокинув стул.
- Вы с ума сошли! Это опасная профессия. Он же...
- Хреновый вы психолог. Человек умереть хочет, какая ещё опасность ему может грозить?
- Он не человек...
- Я не сказал «сапиенс».
У Олафа на лице отразилось категорическое нежелание быть Стражем потенциального самоубийцы, но, ущипнутый Санди, он смолчал. Кии посмотрел на Санди, и в его глазах вспыхнул интерес. Выражение лица Олафа или, возможно, мысли заставили кии улыбнуться. Он кивнул и сказал:
- Меня зовут Райгу.

При посадке катер основательно тряхнуло. Приклеенная в начале пути табличка оторвалась и с металлическим звоном стукнула Олафа по темечку. Хрупнуло небрежно приваренное дополнительное кресло, и Райгу, уютно в нём спавший, полетел на жёсткий пол.
- Авария! - заорал он не своим голосом.
- Мы все умрём, - согласился Камил.
- Приехали, - лениво потянулся Санди, - начинается новое дело. Вершитель, о чём оно?
Камил поднял с пола табличку и вручил её Олафу.
- Дело о «Надежде», - сказал он мечтательно, а потом рашпильным голосом добавил: - Кто кресло варил?
Олаф, потирая ушибленный затылок, ворчливо ответил:
- Уж не ты, белоручка. Где справедливость? Кто работает, того и ругают.
- Ты что это, хмырь безрукий, стажёров истребляешь? Домой сидя на полу полетишь. Коротко о деле: планетарная база «Надежда» - действующий прииск. На поверхности планеты по строгим квотам добывают минералы, которые невозможно синтезировать или вырастить в искусственных условиях. Никакого азарта старателей, никакого разнообразия: сходил, взвесил, принёс. Через три дня опять сходил, взвесил, принёс. Для страховки добытчики ходят парами, хотя до сих пор происшествий, кроме вывиха лодыжек, не было. Оплата фиксирована. Минералы применяются тоже без особого веселья - в медицине. Квоты подогнаны под потребности производства, в смысле минимума, при строгом соблюдении неистощимости ресурса, в смысле максимума.
Олаф приложил холодную табличку к затылку.
- Любишь ты простую мысль донести до окружающих в сложной форме.
- Позавчера на базе обнаружились два трупа: врача и одного из рабочих. Врач, судя по отпечаткам на шее, попросту был задушен. Рабочий, парень крепкий, найден повешенным. Бухгалтер, по совместительству исполняющий обязанности шерифа, утверждает, что в этом случае нет оснований подозревать убийство.
Санди попытался задать вопрос, но Камил встал и распорядился:
- Свяжись с базой, пусть откроют шлюз. Разберёмся на месте: есть основание, нет основания.
Включив переговорное устройство, Санди наклонился к микрофону.
- Говорит катер дознавательской службы.
- «Тупик», - шепнул Камил на ухо Олафу.
- «Надежда», - откликнулась база, и больше ничего не произошло.
- Почему возникла задержка? - недовольно спросил Камил.
Олаф насторожился. База ответила странно:
- Нам сообщили, что двое из прибывших - элери и аноформ.
Камил прошипел:
- Да. Объясняйтесь интенсивней, а то один из них терпение сейчас потеряет.
База затараторила:
- Видите ли, у нас совсем недавно случилась эпидемия. Доктор синтезировал вакцину для всех находящихся на базе рас и успешно эпидемию ликвидировал. Кии и сапиенсы на базе имеются, вакцина для них осталась, но для элери и аноформов вакцины нет. Изготовить её теперь некому. А болезнь опасная: в случае отсутствия медицинской помощи - тридцать процентов летального исхода.
Санди сообщил базе:
- Аноформ на данный момент находится в форме хомо сапиенса. Практикой проверено, что вакцина, рассчитанная на эту расу, ему помогает. Разрешите...
Камил прикрыл рот Санди ладонью. Жест получился мягким, но непреклонным.
- С каких это пор ты принимаешь за меня решения?
Не дождавшись, что неудивительно, ответа, Камил ладонь убрал, но отодвинул Санди от переговорного устройства. Санди шёпотом предложил:
- Пока пришлют другую группу, мы втроём можем провести предварительное расследование, а ты, Вершитель, останешься на катере.
- Со своими деликатесами, - совершенно не к месту добавил Олаф.
- Высаживаемся все! - рявкнул Камил и закашлялся.
- Простите, - вмешался кии. - Но это я - штатный самоубийца, а не вы. Зачем так рисковать?
- Если за время моего бездействия произойдёт ещё одно убийство, то лучше мне заболеть. А если это будет убийство члена группы, то заболеть лучше с летальным исходом.
Олаф не упустил возможности пресечь лишний пафос.
- Да, Райгу, вот такой у нас героический и самоотверженный командир.
- Неправда! - запутавшись в словах и чувствах, крикнул Камил и снова закашлялся.
- А какой? - спросил Райгу.
Олаф развёл руками.
- Камил ещё и правдив до мозга костей, поверь мне. Раз говорит, что неправда, значит, он труслив и эгоистичен.
- Это они так боятся, - мягко коснувшись плеча Райгу, пояснил Санди. - Когда делать нечего и страшно, они вот так боятся.
- Выходим, балбесы!

Глава 2. Надежда

Первым в шлюз шагнул Олаф, следом отправился Санди. Задержавшись, Камил наклонился к Райгу и тихо спросил:
- Что с тобой? Вакцина есть. Боишься уколов?
- Нет.
Кии замялся, но всё же ответил:
- Мне не хотелось бы контактировать с местными кии.
Камил заметно расстроился.
- Жаль. Я рассчитывал, что при их опросе ты мне поможешь.
Райгу уточнил:
- Мне не хотелось бы контактировать с местными кии в одиночку.
Это Камила вполне устраивало. С трудом сдерживая желание присесть перед понурым Стажёром, как перед ребёнком, на корточки, он распорядился:
- Если ситуация не затребует иного, держись рядом с Санди. Считай, что это - приказ.
Встречали дознавателей двое: высокий, упитанный начальник прииска и юркий, похожий на хорька бухгалтер-шериф.
- Такая трагедия! - всплеснув руками, воскликнул начальник. - Как вас величать, гости дорогие?
- Вершитель, Советник, Страж и Стажёр, - удивляясь началу беседы, ответил Камил.
Но начальник базы был в своём оптимизме непреклонен.
- Хотелось бы обращаться к гостям по именам.
- Имён у нас нет, - отрезал Камил. - И мы не гости.
- Вы уж извините, но имена есть у всех. Я - Константинидис, шериф - Капеллини.
- Хорошо. Вы можете быть свободны. Шериф проводит нас на место преступления и ответит на возникшие вопросы.
Капеллини сделал приглашающий жест.
- Оба преступления, если, конечно, вы сочтёте второй эпизод преступлением, произошли в личных комнатах потерпевших.
Было заметно, что речь охваченный детективной лихорадкой бухгалтер придумал заранее и хорошенько её выучил.
- Мы снизили в комнатах температуру до минусовой и оставили всё, как было.
- Это правильно. Подождите, у вас в жилых помещениях кондиционеры позволяют настолько понижать температуру?
- Да. На базе много квистов, а они любят спать при нуле Цельсия. Квисты скрупулёзны, монотонность собирания кристаллов их не раздражает - идеальные работники. Также ценятся сагары. С ними безопасно, любой захочет работать в паре с сагаром.
- А что здесь делают кии?
- Что и все. Зарабатывают деньги.
Из чистого любопытства Камил поинтересовался:
- С кем в паре работает лишний кии?
Шериф немного смутился.
- Это, конечно, нарушение инструкции, но кии работают втроём. Норма у них, как у всех, на двоих, зарплата соответствующая.
- И еды полагается - на двоих? - не удержался Олаф.
Шериф оглянулся на Стажёра и усмехнулся.
- Они втроём едят меньше, чем один сагар. Что касается еды на прииске, то она у нас весьма качественная, расово ориентированная и совершенно бесплатная - компания может себе такое позволить. На вас это правило тоже распространяется. Причём, еда натуральная. Всё равно сюда транспортник летит практически порожним. Мы пришли, - сказал шериф и остановился у закрытой двери.
- Там ниже нуля градусов? - потрогав дверь пальцем, опасливо спросил Камил.
Олаф немедленно накляузничал.
- Организм нашего Вершителя меньше тридцати градусов Цельсия отказывается нормально переносить. Плюса, естественно.
Райгу шепнул Санди:
- Мне бы тоже не хотелось...
Шериф, одетый в тёплый комбинезон, покачал головой.
- Об этом я не подумал. Сейчас.
Он позвонил кому-то и потребовал принести к двадцать седьмой комнате четыре комплекта таких-то, приблизительно, размеров. Дознавателям повезло, что на базе сосуществовали представители разных рас - тёплая одежда пришлась впору даже Райгу.
Шериф открыл замок.
- Врач. Осматривайте.
- Тёмные пятна на шее трупа и относительный порядок в комнате, - через несколько секунд сказал Санди, - не оставляют сомнений - врача убил очень сильный и решительный человек.
- Или слабый, нерешительный сагар, - добавил Олаф.
- Вершитель, задуши его, - кивнув на Стража, предложил Санди.
- Правильно, - согласился Камил. - Нет следов от когтей, а у сагаров когти длиннее моих.
- Тогда, душил квист, - не сдавался Олаф. - Вдумчиво и медленно, как удав.
- Потом доспорим, - раздражённо сказал Камил.
Но шериф тоже имел своё мнение.
- Душил человек по фамилии Шейфер. В подходящее время несколько старателей видели, как он покидал комнату доктора, и размер отпечатков подходит.
- Шейфер - это второй труп? - уточнил Санди. - Я легко проведу экспертизу. Не думаю, чтобы ваш Шейфер, перед тем, как повеситься, мыл руки специальным раствором.
- Пойдёмте, на него посмотрим, - предложил шериф.
- Дайте мне ключ от этой комнаты, - приказал Камил. - И принесите дубликат.
Шейфер выглядел, по меньшей мере, странно - на его грубом, обветренном лице застыло выражение детской обиды и недоумения. Для человека, который раскаялся или испугался, разобрал потолок и завязал петлю на трубе вентиляции, выражение это казалось неуместным.
- Самоубийство говорите? - недоверчиво спросил Камил.
- Странгуляционная борозда одна, синяков и ссадин нет, в комнате не дрались, а такой парень не сдался бы без борьбы, - ответил шериф.
- Советник, осмотрите тело. Встречаемся... где нам можно остановиться?
Шериф пожал плечами.
- Пустых комнат много.
- Мы должны жить все вместе.
- Пойдёмте к Константинидису, он что-нибудь придумает.
Начальник прииска выделил две комнаты, объединённые общим залом, и лично проводил туда дознавателей. Пока Олаф таскал из катера вещи, Камил расспрашивал Константинидиса о базе. Райгу, проверив кресло на прочность, забрался в него с ногами и заснул.
- Так, - сказал Олаф, притащив последний баул, - всё. Как расселяться будем?
Начальник базы откланялся. Камил закрыл за ним дверь и насмешливо ответил:
- Учти, что Райгу может читать мысли окружающих. Я не хочу, чтобы Стажёр умер от хохота, поэтому с ним будет жить умный Советник. Вопросы есть?
Проинспектировав свои мысли, Олаф понял, что вопросов нет.
Через час Санди вернулся в номер. Выглядел он озадаченно.
- Вроде бы, это самоубийство, всё чисто, не подкопаешься. На руках ссадины, на верёвке следы кожи. Создаётся впечатление, что в последний момент несчастный передумал.
Олаф махнул руками, ловя несуществующую верёвку, и признал:
- Похоже.
У Камила тоже появилась идея.
- Надо провести эксперимент.
Олаф немедленно согласился.
- На тебе.
- На человеке. Элери в принципе не может повеситься. Относительно небольшой вес и костяная защита трахеи...
Санди слегка повысил голос.
- Дайте мне закончить, и вешайтесь на здоровье. На воротнике рубашки погибшего я обнаружил несколько кристалликов.
- Яд? - оживился Камил.
- Замёрзшие слёзы.
Олаф знал ответы на все вопросы.
- Вешаться грустно, вот он и всплакнул.
- Тщательно вытер лицо, постирал и высушил платок? Салфеток тоже в комнате не нашлось.
- Слёзы сами высохли!
- Труп доктора обнаружили через полчаса после убийства, потому что доктор был на базе востребован, к нему часто заглядывали, даже в личную комнату. Немедленно поднялась тревога, и вот тут уже нашли второго. Через пять минут комнаты были заморожены. Несколько капель, попавшие на рубашку, не успели высохнуть. Куда делись остальные капли?
- Пропажу слёз мы ещё не расследовали.
- Убийца вытер.
- Версий нет.
- Можно мне сказать? - робко спросил Райгу.
Камил кивнул.
- Всем можно говорить.
- Видите ли. Это только ощущение.
Олаф разочаровано фыркнул.
- Ощущения к делу не пришьёшь.
Камил отмахнулся.
- Не всё идёт в дело, кое-что - на пользу. Говори, Стажёр.
- Начальник базы испытывает страх...
Олаф пожал плечами.
- Разочарую тебя, людям свойственно испытывать страх, даже если они не виноваты в преступлении.
- ... и огромную радость.
На это даже Олаф не нашёл, что ответить. Подумав, Санди спросил:
- Ты не мог бы высказаться конкретней? По поводу чего эта радость?
Райгу мотнул головой и ответил:
- Узнать это я не в состоянии. Ещё мне показалось...
- Договаривай, - через несколько долгих секунд приказал Камил.
- Нет, это несущественно.
Санди вздохнул, а Олаф мученически закатил глаза.
- Райгу, твоя скромность может кому-нибудь из нас стоить жизни, - строго сказал Камил.
Олаф не упустил возможности вставить слово.
- Ой, кто бы говорил! Сам вечно тихарится, а мне потом - расхлёбывай.
Санди в корне пресёк зародыш спора.
- Вы Райгу затоптали своими разговорами. Рассказывай.
- Мне показалось, что начальник прииска увидел во мне эмпата.
Камил заинтересовался:
- Значит, он тоже эмпат? Или даже телепат?
- Не обязательно. Но личность он властная и мощная. Не знаю, к добру это или к худу.
- Какое уж тут добро?! - расстроился Олаф.
Камил предложил:
- Если у кого-то есть недосказанное, выкладывайте.
Санди первым откликнулся на предложение.
- В лазарете кроме обычной аппаратуры имеются три стола, уставленные химическими приспособлениями: доктор проводил какие-то опыты.
- Что тебя удивляет? Он синтезировал антивирусное средство.
- Опыты доктора, конкретно эти, совершенно точно не имеют отношения к созданию вакцины. Через полчаса будет готов анализ образцов. Пока могу точно сказать, что Шейфер лично задушил врача и сам сделал петлю. По отзывам, человеком он был покладистым, недалёким и очень сильным физически. Любил пиво, но никогда сильно не напивался. А если и перебирал, то просто уходил спать. В желудке Шейфера обнаружилось пиво, выпитое где-то за полчаса до смерти.
- Странное совпадение. Может быть, они с доктором злоупотребили и подрались?
- Нет, доктор пива в тот день не пил и ни с кем не дрался, его придушили, как котёнка. В комнате Шейфера пустых банок и бутылок нет.
Камил распорядился:
- Олаф, сходи в столовую и узнай, когда и что покупал Шейфер. Не думаю, что на прииске выпивка тоже дармовая.
- Иду, но с одним условием: вы из номера или не выходите, или выходите втроём.
- Взявшись за руки, - подсказал Санди.
- Слипшись, как кольца кольчатого червя, - добавил Райгу.
- Чур, я - голова, а остальные - хвост, - крикнул Камил в спину Олафу.
- Вас куда не поцелуй, везде жопа, - пробурчал тот в ответ.
Тихонько щёлкнул клапан анализатора. Санди посмотрел на листок с результатом и удивлённо присвистнул.
- Это местный минерал.
- Что же доктор с ним делал?
- Он его синтезировал.
- Удачно? - спросил Камил.
- Гениальный вопрос, - ответил Санди. - Синтезировал практически на коленке из чрезвычайно дешёвых компонентов. Теперь прииск никому не нужен.
Камил, вскочив на ноги, сказал решительно:
- Надо срочно лазарет закрыть и опечатать.
- Нам не позволят оставить людей без медицинской помощи, - остановил его Санди. - Кстати, когда я уходил, там уже был новый хозяин, врач прибыл на прииск сразу после нас.
- Идёмте. Ты, Санди, соберёшь все записи. Хоть как-то подстрахуемся.
Врач - средних лет квист - встретил дознавателей неласково.
- Что вы мне покоя не даёте?! Я вещи когда-нибудь разберу?
- Потише, - попросил Камил. - Я вас вообще впервые вижу. И уже чем-то помешал?
- Константинидинитис помешал. Язык сломаешь! Два часа в лазарете торчал, по мозгам моим ездил. Был бы он больным, я бы понял. Ушёл только, когда в сотый раз услышал, что я есть с дороги не хочу и ни в какую столовую не собираюсь.
- Мы вам мешать не станем. Изымем бумаги вашего предшественника и всё.
Врач заметно успокоился.
- Всё? Могу я задать вопрос?
- Да.
- Вы, элери, болезненно выглядите. Кожа серая, а должна быть жемчужной, глаза мутные. Как вы себя чувствуете?
- Спасибо за комплимент. Отвратительно, - не задумываясь, ответил Камил.
- По-другому бывает редко, - со вздохом пояснил Санди. - Вершитель, документы собраны.
Райгу участливо коснулся чешуйчатой лапки. Врач пообещал:
- Я знаю, что вы рискуете, находясь на прииске, и постараюсь создать вакцину как можно быстрее. Это простой процесс, но ускорить его невозможно. И мне нужна ваша кровь.
- Мне она самому нужна, - закатывая рукав, пробурчал Камил.
Вернувшись в номер, он немедленно улёгся на диван и сообщил обществу, что умирает от потери крови. Санди отлично знал, что означают подобные жалобы. Он достал из заветного ящика баночку с какашкой на этикетке, как однажды выразился Олаф, - паштет с трюфелями.
- Подкрепи здоровье.
- А где греночки? И вино сухое. Красное.
Санди вскрыл банку и разделил тонко пахнувшую массу на четыре части.
- Я не очень удивлюсь, - сказал Райгу, - если выяснится, что пиво покупал начальник прииска. Он теряет больше всех.
- Я тоже не удивлюсь, - согласился Камил.
- Факт покупки пива ничего не доказывает. Кстати, на момент смерти Шейфер был практически трезв.
- Я тоже до сих пор практически трезв. Где красное вино?
- Вершитель, думай позитивно.
- Я бы думал позитивно, если бы у меня была вилка.
На слове «вилка» вернулся Олаф и подтвердил общие подозрения:
- В день убийства начальник прииска купил в баре две бутылки самого дорогого медового пива.
- А вино в баре есть? - спросил Камил. - Гренки можно на кухне заказать.
- Ты шутишь? - с надеждой спросил Олаф. - Или всё-таки бредишь? Отвечай, дохлокс.
Камил ответил:
- Пивом этим мы ничего не докажем. Потожировые следы на верёвке и шее - железный аргумент. Надо преступника спровоцировать на действия. Устроить ловушку с приманкой.
- А если документы скопировать? - спросил Райгу. - Копией можно рискнуть.
- Санди, копируй, - распорядился Камил. - Олаф, иди обратно в бар, купи сухого красного вина и белого хлеба.
- Я тебе что, мальчик на побегушках?! - возмутился Олаф.
- И всем, буквально всем расскажи, что я серьёзно заболел, уехать мы не можем. Потому и сидим здесь, хотя дело давно раскрыто. Убийца - Шейфер. Вещи и, что особенно важно, бумаги врача хранятся у меня и будут впоследствии переданы его родственникам. Кстати, попроси Константинидиса подыскать вам другое жильё. А то вы от меня заразитесь.
Олаф ушёл покупать вино и распространять слухи. Санди тихо спросил:
- Кто будет вторым подставным?
- Он и будет, - ответил Камил. - Вы страхуете. Я хочу погибнуть от руки любимого человека.

Глава 3. Ловушка

Весь следующий день Камил упорно болел, хотя ему пытались помешать. Врач, узнав о том, что заносчивый элери подхватил серьёзную заразу, прибежал больного лечить. Впрочем, будучи врачом опытным, он моментально заподозрил симуляцию. В ответ Камил пригрозил, что понизит температуру в комнате и околеет до смерти или, на худой конец, заболеет по-настоящему. Врач настаивал на объяснении и ссылался на данную им клятву. Пришлось доверить ему сценарий предстоящего оперативного мероприятия, тем более что на момент совершения преступления врач о существовании прииска даже не догадывался. Врач долго ругался, но статус дознавателя позволял Камилу экспериментировать со своим здоровьем и жизнью.
Вечером в баре произошёл неприятный инцидент. К сидящему за бокалом вина Райгу подошёл злой, как сто чертей, Санди и потребовал:
- Ты отлично знаешь, что Вершитель без тебя скучает, и просиживаешь тут штаны. Немедленно ступай к нему.
Райгу зло ответил:
- Я не игрушка и не раб. Оставь меня в покое, сводник-неудачник.
Олаф, вернувшийся от барной стойки, сказал с неприятной ухмылкой:
- Стажёр, что неудивительно, выбрал меня. Вершитель должен это, наконец, понять и оставить Стажёра в покое. Тем более что мы вне службы.
- Вне службы мы будем, когда вернёмся в корпус и отчитаемся. Кстати, как бы тебе, Ромео, навсегда не оказаться «вне службы».
Райгу поднялся и сквозь зубы выговорил:
- Советник, я от тебя устал. Загляну к Вершителю на минуту и пойду спать. Когда вы вернётесь, пожалуйста, не орите друг на друга.
Санди только рукой махнул.
- Говори это Стражу, я ухожу дрыхнуть прямо сейчас.
Через пять минут к одинокому, угрюмому Олафу подсел шериф.
- У вас неприятности?
- Уходите, горизонт не заслоняйте.
- Не сердитесь. Давайте вместе выпьем.
- Да? - удивился Олаф. - Ну, давайте.
- Могу я чем-нибудь помочь?
- Чем тут поможешь? Собственно, помощь нужна кое-кому другому. Стажёр предпочёл меня, вот Вершитель и бесится. Ещё бы, рожа чешуйчатая, глазки только с лупой можно найти, а руки вечно ледяные. Но этот гад болезненный хитёр, он решил меня сплавить. Видите ли, нужно срочно доставить в корпус документы. Кому там эти формулы грёбаные нужны?
Капеллини кивнул.
- Подлый приём. Когда уезжаете?
- Завтра утром. Со мной едет Советник, а Стажёр остаётся. Ещё со службы выгнать грозится.
- Хороший способ избавиться от соперника. Не расстраивайтесь. Бросьте вы это пойло. Попробуйте моего ликёра. Спирт, сахар, натуральная мята.
Олаф глотнул налитую из серебряной фляги зеленоватую жидкость и уточнил:
- Смородина тут тоже есть?
- Верно. Вам ещё повезло, что соперник не сагар. С ними чисто физически невозможно справиться.
- Я могу одолеть сагара, - с гордостью сказал Олаф и выпил следующую, заботливо предложенную рюмку. - Кстати, элери физически сильны, хотя по виду не скажешь.
- Но, насколько я понимаю, драться в рукопашную нет необходимости. Вы же носите оружие?
- Точно. Без него - никуда.
- Тогда вы легко можете устранить соперника и перестать опасаться за своё будущее.
- Верно, - согласился Олаф и выпил ещё мятного ликёра.
- Пойдёмте, зачем откладывать приятное дело на потом? Посошок?
Олаф выпил, встал и, на ходу расстёгивая кобуру, стремительно зашагал к жилому сектору. Шериф незаметно последовал за ним. Скорее всего, Камил лежал на диване, но он услышал шаги и, когда дверь распахнулась, встретил непрошеных гостей стоя.
- Посмотрите, - с деланным ужасом произнёс Капеллини, - эта жуткая тварь смеет претендовать на вашего красавца. Сотрите её с лица земли.
Олаф поднял пистолет и замер. Камил тоже не шевелился. Он пристально смотрел в глаза своему Стражу. Да, наверно всклокоченный помятый элери был не самым приятным зрелищем, однако Олаф почему-то отвёл пистолет, приставил его к виску и нажал на спусковой крючок.
Тихий звук, раздавшийся при этом, не слишком походил на выстрел, но своеобразную роль сигнала он сыграл. Санди, выскочив из шкафа, стукнул Капеллини по затылку рукоятью вальтера и на всякий случай надел на бесчувственного преступника наручники. Райгу, прятавшийся в спальне, подбежал к ошеломлённому Олафу и приложил инъектор к его запястью. Олаф, закрыв глаза, рухнул на пол.
- Оригинальное признание в любви, - дрожащим голосом сказал Санди. - Молодец, Стажёр. Ты спас Стражу огромное количество нервных клеток.
- Что теперь делать? - растеряно спросил Райгу.
- Дай Вершителю нашатыря понюхать. Камил, ты чего вдруг зазеленел? Патроны же варёные были.
- Я об этом как-то забыл, - опускаясь на диван, ответил Камил.
- Ты давай, в себя приходи, а то нашего защитника мы с Райгу одни не поднимем.
Больше всего Камилу хотелось лечь и закрыть глаза. Он предложил:
- Пусть на полу полежит.
Санди сам наполнял шприц снотворным, поэтому он возмутился:
- Шесть часов? Совесть имей!
Камил встал с дивана. Он не без труда поднял поверженного Стража и унёс его в спальню. Санди обыскал преступника.
- О, фляжечка. Интересно, чем шериф Олафа опоил?
- Какая разница? Мало ли в природе средств, блокирующих волю? Жаль, что ты его так основательно вырубил.
Санди легонько пнул недвижимое тело.
- А зачем он тебе?
- Пусть бы подёргался, как Шейфер в петле. С полным осознанием неминуемого конца.
Санди воровато оглянулся на Райгу и спросил:
- Ты его кончишь, когда очнётся?
- Нет, - ответил Камил свирепо. - Он у меня до суда доживёт.
В дверь постучали.
- Входите, только у нас не прибрано, - разрешил Санди.
Врач замер на пороге.
- Все живы? Что с нашим бухгалтером?
- Баланс не сошёлся, - ответил Камил. - Он арестован, завтра мы его увезём.
Врач рассердился.
- Вы мне обещали! Посмотрите на себя. Еле на ногах стоите, руки трясутся, кожа бледная. У вас в крови коктейль из вирусов и пониженное содержание железа.
- Пять минут назад ему как раз хотели добавить железа в кровь, - сказал Санди. - Извините, вечер был не из простых.
- Дождитесь хотя бы вакцины.
- Доктор, меня тошнит, - пожаловался Камил.
- Вот видите!
- От вас.
Доктор понял, что заполучить вредного, невоспитанного элери в пациенты не получится и пожелал дознавателям спокойной ночи. Камил половину этой самой спокойной ночи слушал храп Олафа, сидя рядом на кровати. Мыслей у него было много, но думать их не получалось. Потом Олаф проснулся, утащил Камила под одеяло и приказал: «спи». Камил немедленно заснул.
Санди тоже караулил. Он опасался за Райгу, но кии, осознав собственную значимость в деле спасения Стража, до самого утра крепко спал.

Утром ошарашенный происходящим начальник прииска попрощался с дознавателями и пошёл выписывать нового бухгалтера. Райгу сказал, что после ареста Капеллини радость начальника стала просто безмерной. На Райгу посмотрели нехорошо. Чему же так радовался начальник прииска, встречая дознавателей, спросите вы? У него - немолодого семейного до мозга костей грека - на далёкой Земле после трёх внучек родился внук, и гибель двух подчинённых не могла этот факт отменить. Если бы кое-кто из дознавателей послал запрос в кадры, то узнал бы, что Константинидис ещё месяц назад подал рапорт об отставке и сегодня получил её. Ему давалась неделя на завершение дел.
Через несколько дней дознавателям, томящимся от скуки в кабинете, пришла посылка с вакциной. К посылке прилагалось гневное письмо. Камила держали втроём, но сделать укол не получилось, потому, что от процесса лечения врачи сильно ослабели, а пациент - наоборот. Хохот, доносящийся из кабинета, был слышан на всех этажах.
Отсмеявшись, Олаф бочком-бочком выскользнул за дверь.
- Куда он ушёл? - тихо спросил Райгу.
- Надеюсь, что за цветочками, а не за Аргусом, - шёпотом ответил Санди и крепко задумался.

PS. Дознаватели забыли ключ от очень хорошо закрытого дома. Камил долго рылся в карманах и под взглядами коллег втягивал голову в плечи, а потом Олаф спустил на канате, оторванном от общественного тренажёра, Райгу в каминную трубу. Когда кии открыл дверь, за спинами дознавателей образовался Аргус. Он протянул Камилу ключ, за что был им несильно побит, но впущен на банкет по случаю окончания дела с обманчивым названием «Надежда».
PPS. А кое для кого - не обманчивым.

@темы: И на Марсе будут цвести вишни., Дознаватели

---

Спёрла у Ичи

Ты — Воин-Алхимик
Трудно сказать, какая такая недобрая сила может вытащить тебя из насиженного кабинета или лаборатории в зону боевых действий. Но если таковая нашлась, то жить ей, очевидно, надоело. Ты – стратег и тактик одновременно и, вероятно, ещё и неслабый технарь. И недобрая сила реально нарвалась, поскольку её планы и намерения теперь – сфера твоего всеядного и ненасытного любопытства. Так что, будут они, болезные, спрогнозированы, просчитаны и построены ровными такими кластерами – куда им деваться? Твоя Ярость умеет нападать и защищать, а Луч – мыслить и прозревать. Поэтому намерения вражеского командования сперва родятся в твоей голове, и только потом доползут до этого самого командования. Но доползут в том самом виде, который ты уже знаешь, как родной, ибо против теории вероятности не попрёшь. Да, по ходу ты ещё умудришься изобрести и соорудить на коленке пару-тройку девайсов, не оставляющих шансов вражеской технике. В общем, зря они, идиоты, к тебе сунулись, совсем зря.
Пройти тест

---

Немедленно подняли тревогу и вот тут уже нашли второго. Через пять минут комнаты были заморожены. Несколько капель, попавшие на рубашку, не успели высохнуть. Куда делись остальные капли?
- Пропажу слёз мы ещё не расследовали.
- Версий нет.
- Можно мне сказать? - робко спросил Райгу.
Камил кивнул.
- Всем можно говорить.
- Видите ли. Это только ощущение.
Олаф разочаровано фыркнул.
- Ощущения к делу не пришьёшь.
Камил отмахнулся.
- Не всё идёт в дело, кое-что - на пользу. Говори, Стажёр.
- Начальник базы испытывает страх...
Олаф пожал плечами.
- Разочарую тебя, людям свойственно испытывать страх, даже если они не виноваты в преступлении.
- ... и огромную радость.
На это даже Олаф не нашёл, что ответить. Подумав, Санди спросил:
- Ты не мог бы высказаться конкретней? По поводу чего эта радость?
Райгу мотнул головой и ответил:
- Узнать это я не в состоянии. Ещё мне показалось...
- Договаривай, - через несколько долгих секунд приказал Камил.
- Нет, это несущественно.
Санди вздохнул, а Олаф мученически закатил глаза.
- Райгу, твоя скромность может кому-нибудь из нас стоить жизни, - строго сказал Камил.
Олаф не упустил возможности вставить слово.
- Ой, кто бы говорил! Сам вечно тихарится, а мне потом - расхлёбывай.
Санди в корне пресёк зародыш спора.
- Вы Райгу затоптали своим спором. Рассказывай.
- Мне показалось, что начальник прииска увидел во мне эмпата.
Камил заинтересовался:
- Значит, он тоже эмпат? Или даже телепат?
- Не обязательно. Но личность он властная и мощная. Не знаю, к добру это или к худу.
- Какое уж тут добро?! - расстроился Олаф.
Камил предложил:
- Что у кого есть недосказанного, выкладывайте.
Санди первым откликнулся на предложение.
- В лазарете кроме обычной аппаратуры имеются три стола, уставленные химическими приспособлениями: доктор проводил какие-то опыты.
- Что тебе удивляет? Он синтезировал антивирусное средство.
- Опыты доктора, конкретно эти, совершенно точно не имеют отношения к созданию вакцины. Через полчаса будет готов анализ образцов. Пока могу точно сказать, что Шейфер лично задушил врача и сам сделал петлю. По отзывам, человеком он был покладистым, недалёким и очень сильным физически. Любил пиво, но никогда сильно не напивался. А если и перебирал, то просто уходил спать. В желудке Шейфера обнаружилось пиво, выпитое где-то за полчаса до смерти.
- Странное совпадение. Может быть, они с доктором злоупотребили и подрались?
- Нет, доктор пива в тот день не пил и ни с кем не дрался, его придушили, как котёнка. В комнате Шейфера пустых банок и бутылок нет.
Камил распорядился:
- Олаф, сходи в столовую и узнай, когда и что покупал Шейфер. Не думаю, что на прииске выпивка тоже дармовая.
- Иду, но с одним условием: вы из номера или не выходите, или выходите втроём.
- Взявшись за руки, - подсказал Санди.
- Слипшись, как кольца кольчатого червя, - добавил Райгу.
- Чур, я - голова, а остальные - остальное, - крикнул Камил в спину Олафу.
- Все вы жопы, - пробурчал тот на ходу.
Тихонько щёлкнул клапан анализатора. Санди посмотрел на листок с результатом и удивлённо присвистнул.
- Это местный минерал.
- Что же доктор с ним делал?
- Он его синтезировал.
- Удачно? - спросил Камил.
- Гениальный вопрос, - ответил Санди. - Синтезировал практически на коленке из чрезвычайно дешёвых компонентов. Теперь прииск можно закрывать.
Камил встал и сказал решительно:
- Надо срочно закрыть лазарет и опечатать его.
- Нам не позволят оставить людей без медицинской помощи, - остановил его Санди. - Кстати, когда я уходил, там уже был новый хозяин, врач прибыл на прииск сразу после нас.
- Идёмте, ты, Санди, соберёшь все записи.
Врач - средних лет квист - встретил дознавателей неласково.
- Что вы мне покоя не даёте?! Я вещи когда-нибудь разберу?
- Потише, - попросил Камил. - Я вас вообще впервые вижу. Кто вам мешает?
- Константинидинитис. Язык сломаешь! Два часа в лазарете торчал, по мозгам моим ездил. Был бы он больным, я бы понял. Ушёл только, когда в сотый раз услышал, что я есть не хочу и ни в какую столовую не собираюсь.
- Мы вам мешать не станем. Изымем бумаги вашего предшественника и всё.
- Всё? Могу я задать вопрос?
- Да.
- Вы болезненно выглядите. Кожа серая, глаза мутные. Как вы себя чувствуете?
- Отвратительно, - не задумываясь, ответил Камил.
- По-другому бывает редко, - со вздохом пояснил Санди. - Документы собраны.
Райгу участливо коснулся чешуйчатой лапки. Врач пообещал:
- Я постараюсь создать вакцину как можно быстрее. Это простой процесс, но ускорить его невозможно. И мне нужна ваша кровь.
- Мне она тоже нужна, - закатывая рукав, пробурчал Камил.
Вернувшись в номер, он немедленно улёгся на диван и сообщил обществу, что умирает от потери крови. Санди отлично знал, что подобные жалобы означают. Он достал из заветного ящика баночку с какашкой, как однажды выразился Олаф, на этикетке - паштет с трюфелями.
- Подкрепи здоровье.
- А где греночки? И вино сухое. Красное.
Санди вскрыл банку и разделил нежно пахнувшую массу на четыре части.
- Я не очень удивлюсь, - сказал Райгу, - если выяснится, что пиво покупал начальник приисков. Он теряет больше всех.
- Я тоже не удивлюсь, - согласился Камил.
- Это ничего не доказывает. На момент смерти Шейфер был практически трезв.
- Где красное вино?
- Вершитель, думай позитивно.
- Я бы думал позитивно, если бы у меня была вилка.
На слове «вилка» вернулся Олаф.
- В день убийства начальник прииска купил в баре две бутылки самого дорогого медового пива.
- А вино в баре есть? - спросил Камил. - Гренки можно на кухне заказать.
- Ты шутишь? - с надеждой спросил Олаф. - Или всё-таки бредишь? Отвечай, дохлокс.
- Ничего не докажем.
- А если документы скопировать? - спросил Райгу.
- Санди, копируй, - распорядился Камил. - Олаф, иди обратно в бар, купи сухого красного вина и белого хлеба.
- Я тебе что, мальчик на побегушках?! - возмутился Олаф.
- И всем, буквально всем расскажи, что я серьёзно заболел, поэтому уехать мы не можем. А так - дело раскрыто. Вещи и, это особенно важно, бумаги врача хранятся у меня и будут впоследствии переданы его родственникам. И попроси Константинидиса подыскать вам другое жильё. А то ещё от меня заразитесь.
Олаф ушёл покупать вино и распространять слухи. Санди тихо спросил:
- Кто будет вторым подставным?
- Он и будет, - ответил Камил. - Вы страхуете. Я хочу погибнуть от руки любимого человека.

@темы: Дознаватели

---

21.07.2013 в 13:46

Пишет  bezjalosny_fossy:

банзай!!

@темы: Saiyuki, Гайден

---

Всех поздравляю с началом ФБ.

Не помню, выкладывала или нет.

О мате в армии Небес

Матерятся ли в армии Небес?
Я бы настороженно отнесся к человеку, утверждающему, что он знает точный ответ на этот вопрос. Лично мне ни разу не удалось встретить небесного воина и проконсультироваться с ним по этому вопросу. Поэтому остаётся обратиться к логике.
Согласитесь, что шлёпнувшись в свежее дерьмо ёкая, небесный воин заорёт нечто нечленораздельное.То есть «нечто, из чего даже слово «член» нельзя выделить». Простите, увлёкся. Конечно, упавший не будет рассказывать дерьму, как невежливо лежать на дороге, но и безмолвным вряд ли останется.
Теперь представим себе другую ситуацию.
Идущий в первой шеренге небесный воин неловко задевает рукоять своей катаны, и её ножны, описав дугу, прилетают в пах небесного воина, идущего во второй шеренге. Как вы считаете, захочет ушибленный поделиться ощущениями с невольным обидчиком? Хотя бы вербально. О каком органе он вот прямо сейчас сочтёт нужным поговорить? Впрочем, не настаиваю. Возможно, отдышавшись, несчастный скажет: «спасибо Милосердной, небесные девы меня теперь не волнуют». Кстати, к этой фразе мы ещё вернёмся.
Но, так или иначе, за бесконечные годы службы у небесных воинов непременно выработается определённый ритуал словесного выражения претензий к мирозданию. Должны же они как-то с мирозданием общаться? Конечно. Они и общаются.
Как раз это общение нам необходимо перевести на русский язык.
Мы же хотим знать, о чём говорят герои?
Из присутствующих кто-нибудь знает небесный язык? Нет.
Тогда обратимся к аналогиям.
Матерятся ли в земной армии? И если да, то как?
Как и везде: монотонно и нудно, через пять, три, одно слово машинально вставляя матерную связку. Иногда матерная речь военных бывает распространённой и даже витиеватой. Например, вместо того чтобы сказать «извините, проход закрыт, обойдите справа», идущему раскроют глаза на его генезис и неприятные последствия этого генезиса.
Казалось бы, ну какая это аналогия?
Не торопитесь.
Есть ещё варианты.
Иногда среди офицеров случаются умники, которые замечают, что незнакомое большинству слово, вставленное в мат, звучит эффектнее, чем матерное, вставленное в обычную речь. Со временем им открываются и другие полезные свойства имитации мата узкоспециальными терминами.
Гуляет этакий умник перед строем новоприбывших бойцов, останавливается и грозно рявкает: «ну что, трихоломы, чешуйки осыпались?!» Если у кого-то в строю на лице проступает удивление, и он ухмыляется, то этого человека умник забирает для личных нужд. Будет с кем посмеяться вместе на досуге и о грибах поболтать. Умникам тоже иногда хочется с кем-нибудь совместно посмеяться. Не ржать же постоянно в одиночестве. Так и спиться можно. Остальные - в ужасе - куда их пригнали? Такого мата они ещё не слышали!
Со временем умник может усовершенствовать лексику, а при наличии единомышленников, создать особый местичковый словарь. Постепенно людям, матерящимся столь извращённо, становится ясно, что употребление неизвестных терминов - это только первая ступень в создании нового ругательного аппарата. Продолжение они ищут в построении авторских идиом, артистизме, аллюзиях и лёгком искажении цитат, где матерные слова встречаются только в качестве приправы. В отдалённых гарнизонах войск, имеющих отношение к интеллектуальной деятельности, новый ругательный аппарат, обогащая и совершенствуя, передают из поколения в поколение.
Вот этот странный вычурный язык автор и счел возможным приписать славным воинам небес.
Теперь вернёмся к фразе «спасибо Милосердной, небесные девы меня теперь не волнуют». В небесной армии она вполне может в процессе трансформации смысла перейти от рейтинга NC-13 к рейтингу NC-21 «слэш и кинк» и выглядеть весьма непристойно.
Спасибо за внимание.
Автор.

@темы: Saiyuki, Гайден, Сказочное, ФБ-13

---

Автор Коня подарил моему мужу авторскую копию. Теперь у нас дома оно есть. В зубах рельса нет. Дикунов вставил в зубы лошади перо, типа, творчество.

@темы: Сказочное, личное

---

20.07.2013 в 18:31

Пишет  Альвар:

"строили мы, строили..."

20.07.2013 в 18:02

Пишет  Lunarcy:

Саюкослёт-2013
Вот как это было!
*не пугайтесь, если вам покажется, что ГДЕ-ТО ВЫ ЭТО УЖЕ СЛЫШАЛИ *

Операторы: Lunarcy, kiichiro
Монтаж: Альвар
Приглашённые звезды: все, кто в кадре

ПС:
Ссылка для скачивания файла:
www.fayloobmennik.net/3030749

@темы: Saiyuki, Гайден, Сказочное, Годжун

---

Дед - большой тенис раз в неделю, муж - рандонер, и, гад, не единого седого волоса.

@темы: личное

---

Народная дипломатия

Капитан Кирк прочитал очередное распоряжение командования флота и схватился за голову. Впрочем, не удивительно, письменные приказы, как правило, бывали с «душком». Пованивало от них. Потому и отдавались они письменно, чтобы оглоушенному приказом было не отвертеться. «Принять на судне «Энтерпрайз» делегацию планеты Амой. Оценить перспективы переговоров о взаимодействии Федерации с данной планетой. Рабочие материалы содержатся в Приложении номер один». Кирк заглянул в Приложение. Диктатура искусственного разума, сегрегация, преступная евгеника, безобразно низкий уровень жизни большей части населения и, при этом, заоблачный уровень развития технологий. Что с ними, такими, делать?
Для начала, Кирк, совместно с начальником службы безопасности и заместителем по науке, обсудил все нюансы планеты и сочинил пламенное воззвание к экипажу. Потом собрал совещание старших офицеров и, чтобы слышали все жители «Энтерпрайза», включил громкую связь.
- Мистер Спок, озвучьте приказ.
- Итак. Завтра к нам прибудут гости с планеты Амой. Делегация неофициальная, именно от нас зависит, станет ли она когда-нибудь официальной. Пока, по крайней мере, руководство Федерации в этом заинтересовано. Нам нужны новые технологии, им нужны ресурсы. Настоятельно советую до момента прибытия гостей ознакомиться с реалиями общественной жизни планеты. Заранее скажу, они сильно отличаются от наших норм. Возможно, некоторые из вас не захотят общаться с такими гостями и предпочтут завтрашний день провести в личных каютах. Командование вас поймёт и пересмотрит график дежурств. Тем же, кто проявит любознательность, приказываю: никакой борьбы за права домашних животных. С элитой за руку не здороваться. С мебелью не разговаривать. Нет, доктор, я не сошёл с ума! «Мебелью» на этой планете называют особый род слуг. Как и «домашними животными».
- А что же можно делать? - задал резонный вопрос Сулу. - Как проявлять гостеприимство?
- Не вступая в дебаты, поить гостей вином. Это безопасно - так называемая элита практически не пьянеет. Остальным спиртного не наливать, только кормить. Отдельная просьба к мистеру Чехову. Не надо устраивать революций. Это не то, что у вас хорошо получается. Если появятся вопросы, обращаться ко мне или к начальнику службы безопасности.
Переговоры прошли достаточно ровно. Требования амойцев были разумны и обоснованы, необходимое обещание донести приобретаемые блага до представителей всех каст получено. Дипломатам и экипажу предстояло культурно отдохнуть. Хозяева отвели гостей в музей «Энтерпрайз», гости в ответ предложили пет-шоу. Нет-нет, никакой порнографии, ничего выходящего за рамки принятой на судне морали, танцы и театральные представления ещё никто не отменял. Капитан Кирк, в душе сожалея о порнографии, с радостью согласился. Зал отдыха немедленно превратился в бедлам. Сценки в стиле пекинской оперы сменялись танцующими девушкам.
- Наяды и друиды, - с восторгом прошептал главный механик прямо в ухо Споку.
Судя по запаху, он уже разделил с гостями тяготы потребления вина. Спок отошёл от общительного шотландца как можно дальше. Гости основательно подготовили своих домашних животных: программа представления состояла, в основном, из народных танцев жителей Земли. Судя по хохоту, все члены экипажа танцы узнавали, но не всем реализация казалась адекватной.
Вскоре Спок, взирающий из тёмного угла на это безобразие, заметил, что физиономия главы амойской делегации - золотоволосого Рауля - уныла и даже где-то скорбна. Спок подошёл ближе и в перерыве между номерами предложил:
- Мистер Рауль, не хотите ли отправиться на обзорную палубу?
Глава делегации вскочил, как будто удобное кресло неожиданно его укусило.
- Благодарю вас. С удовольствием.

Вчера Чехов, услышав просьбу мудрого мистера Спока, решил из каюты совсем не выходить, но сегодня всё-таки из неё вышел. Не пропускать же из-за проклятых угнетателей ужин. Оказалось, что в столовой уже никого нет, все ушли развлекаться плясками живых игрушек. Ушли, но оставили в столовой омерзительный запах.
- Чем это так смердит? - спросил Чехов у репликатора, синтезирующего еду.
- Извините, - ответил сидящий на расстоянии вытянутой руки, но Чеховым почему-то незамеченный, гуманоид с малиновыми волосами.
Цвет волос Чехова ничуть не удивил. Не удивил и шрам на лице. Не такое видали. А вот поспешно затушенная сигарета удивила.
- Тут вытяжка хорошая, - оправдался отбившийся от компании гость. - Я надеюсь, мой промах останется между нами?
- Конечно, - отмахнулся Чехов. - Не знал, что элита курит.
- Вы мне льстите. Я, скорее, слуга.
Мятежный Чехов обрадовался и тут же предложил:
- Хотите вина?
- Кофе, если можно.
Коричневая бурда, которую репликатор бесстыдно выдавал за кофе, была, по мнению Чехова, не лучшим напитком, но он вежливо поставил перед новым знакомым дымящуюся чашку. Что делать дальше, Чехов не знал, поэтому он прямо спросил:
- Вам что-нибудь интересно на корабле? Меня зовут Павел. Я программер.
Гость поперхнулся и, немного покашляв, ответил с нескрываемым сарказмом:
- Я - Катце. Меня интересуют коды доступа к информационным системам корабля.
Сарказм пролетел мимо цели. Чехов воодушевился. Забыв про ужин, он вскочил со стула.
- О, мы коллеги! Допивайте кофе, я провожу вас на мостик.

Раулю удивительно комфортно было рядом с уравновешенным и рассудительным существом. Как выяснилось, второй человек на корабле «Энтерпрайз», как и второй человек на планете Амой, испытывает неприязнь к навязчивому тактильному общению, не пьянеет от спиртного и фанатически предан науке.
- Хорошее место для медитаций, - кивнув на звёздное небо, сказал Спок. - После нескольких лет путешествия количество желающих смотреть на звёзды значительно сократилось, и теперь здесь всегда безлюдно.
- Красивое зрелище, но, с точки зрения судостроения, совершенно не рациональное, - ответил Рауль.
Спок недоумённо поднял бровь, но тут же её опустил.
- Распространённое заблуждение. Это не окно. Наружные камеры проецируют изображение на экран, таким образом создаётся иллюзия прозрачной стены.
- Мне следовало бы догадаться. Кстати, а какие медитативные практики вы используете?
- В двух словах об этом не расскажешь. Будь у нас больше времени...
Вернувшись на Амой, Рауль накатал целую биологическую поэму и добился-таки права проводить научные наблюдения над новыми формами жизни по месту проживания этих форм.
Вы спросите, что понял в электронных кишочках корабля ушлый Катце? Он понял, что встретил ровню. Всё по-настоящему ценное вскрыть не получилось, не хватило знаний. Но боссу Катце доложил, что не хватило времени, и получил разрешение отлучаться на «Энтерпрайз».

В результате.
Глубокой ночью два голодных компьютерных гения топали в столовую через пустой тёмный зал.
- Гляди, - шепнул Павел, пребольно ткнув Катце локтём в бок. - Машины общаются.
На обзорной палубе плечом к плечу стояли двое: чёрный, похожий на Мефистофеля Спок и златокудрый ангел Рауль. Это было интересно. Программисты замерли на месте. Высокие персоны о чём-то разговаривали, а потом Спок ласково коснулся руки амойца.
- Офигеть! - ахнул Чехов.
- Делаем ноги, - приказал опытный Катце.

- Вынужден признать, мистер Спок, что жёсткая кастовая структура во многом мешает оптимальному управлению обществом, - согласился Рауль.
- При её полной отмене, даже с учётом рисков, эффективность повысится где-то на тридцать две целых и пятнадцать сотых процента. Со своей стороны, соглашусь, что немедленная отмена каст приведёт ваше общество к катастрофе с вероятностью девяносто девять и...
Спок задумался. Рауль подробностей дожидаться не стал.
- Девяносто девяти процентов для Амой вполне достаточно. На данный момент я инициировал закон об отмене кастовых рамок при приёме на службу в научные учреждения. Критерием оценки учёного не может быть набор генов на момент рождения, только его знание и мастерство на момент приёма на работу стоит принимать к сведению.
Спок добавил:
- Я бы не списывал со счетов склад характера и состояние психики.
- Согласен.
Подчёркивая окончание деловой части беседы, Спок налил вина в красивые пузатые бокалы, конфискованные у Сулу. Сулу постоянно требовал их вернуть и жаловался, что его живым икебанам нехорошо в пробирках и мензурках.
- Я всегда был уверен, - рассматривая звёзды сквозь призму бордовой жидкости, сказал Рауль, - что абсолютный рационализм ущербен.
- Скорее, невозможен. Другое дело - логика.
Рауль отпил вина и спросил с некоторой долей иронии:
- Скажите, что логичного в собирании и хранении на стенах собственной комнаты замысловато сделанных топоров?
Да, Спок показывал высокому гостю свою коллекцию. У него было, что ответить.
- Военные трофеи ненавязчиво демонстрируют окружающим мощь и отвагу владельца помещения. Внушают страх и трепет. Полезное хобби. Логичное.
Бесстрастный обычно амоец не смог скрыть удивления.
- Для высокоинтеллектуального существа вы слишком... воинственны.
Спок оправдался:
- Я пошутил.
Это было совсем другое дело. Рауль кивнул - шутка ему понравилась - и продолжил тему.
- Хобби не может быть ни рациональным, ни логичным.
Спок счёл возможным спросить:
- Имеется ли у вас хобби?
Рауль счёл возможным ответить:
- Да. Я люблю рисовать, однако объективно делаю это плохо, поэтому приходится наброски уничтожать, чтобы не пасть в глазах прислуги и коллег. Объективность объективностью, но некоторые из рисунков мне до сих пор жаль.
Спок задумался. По первоначальным прикидкам, проблема имела решение.
- Мистер Рауль, позвольте дать вам совет?
- Да, конечно.
- Сообщите всем, что вы коллекционируете художественное творчество дикого народа, о котором узнали на «Энтерпрайзе». И храните на здоровье...
Красивое лицо амойца пошло пятнами, заметными даже в сумраке обзорной палубы. Спок мысленно прикусил язык.
- Прошу меня извинить.
Неожиданно для самого себя Рауль улыбнулся и сказал:
- Позвольте мне ещё раз осмотреть вашу коллекцию оружия. Под новым, так сказать, углом зрения.
Тут Спок сделал то, что совершенно точно выходило за рамки дипломатической вежливости - коснулся пальцами плеча собеседника.

@темы: Катце, Звёздный путь

---

Сегодня коллега долго говорил по межгороду на совершенно секретную тему, а в конце разговора спросил:
- Как ваша фамилия? С кем я сейчас разговаривал?
Мне очень хотелось, чтобы собеседник ему ответить: «с английским шпионом».

@темы: Ляпы, работа, блин!, личное

---

Букеты для Минекуры от Саюк и WA.

Мне кажется, это Хаккай, Санзо, Гоку и Годжо.

@темы: Saiyuki

---

На потом. А то пароли-явки забуду.

Весь день жарило солнце, но система жизнеобеспечения массивного здания корпуса дознавателей не давала в полной мере это почувствовать. Вечер свежести не принёс. Домой друзья и коллеги пробирались замысловатым маршрутом - от тени к тени. Скинув форму, они, не сговариваясь, отправились к ближайшему бассейну и вылезли из него только после захода солнца.
Началась ночь, душная и липкая. И тут выяснилось, что единственная в доме сплит-система установлена в спальне у теплолюбивого Камила. Ещё, из относящегося к регулировке температуры оборудования, в доме имеется отопление и в гостиной - камин. Осознание этого пришло к дознавателям одновременно, но действовал каждый в силу своих способностей и возможностей. Камил птицей взлетел на второй этаж и, судя по звуку, заперся у себя. Райгу тяжко вздохнул и тоже пошёл наверх, где ему, как единственному званому гостю, была выделена нормальная комната. Остальные дознаватели разбрелись по захваченным ранее территориям.
Олаф, в поисках сквозняка, исследовал все углы раскалившейся за день веранды и пошёл к Санди, но Советника в чулане не оказалось. Нашёлся Санди в спальне у Камила. Он раскинулся на широкой кровати, поглощая каждой клеточкой голого тела блаженные двадцать четыре градуса Цельсия и одной рукой обнимая тщательно запакованного в одеяло Камила. Другой рукой анаформ придерживал за талию спящего кии. От вида Райгу в шёлковых штанишках Олафу сделалось нехорошо. Гораздо спокойней было смотреть на чешуйчатую мордочку. «Ходил бы ты с закрытыми глазами - краше не надо», - умилился Олаф. Он осторожно коснулся приоткрытых губ Камила. Камил улыбнулся и шмыгнул носом. Олаф подумал, что если сейчас его тяпнут, то это будет справедливо. «Ты красивый, когда улыбаешься. Улыбаешься, я сказал, а не хохочешь, сверкая клыками, как гиена».
Олаф бросил на ковёр атласное покрывало, повалился на него и тут же заснул.
Проснулся он в жарком коридоре. Судя по оттянутым углам покрывала, Олафа туда безжалостно вытащили волоком. Причём совсем недавно - атлас ещё хранил прохладу.
Олаф подёргал ручку. Дверь была закрыта.
За завтраком, насыпая в чашку с кофе мелкие кубики льда, Санди сказал Камилу:
- Согласись, что природа храпа - одна из самых загадочных, до сих пор неразгаданных тайн.
Камил, пристально разглядывая застывшее на стакане сока морозное кружево, кивнул и добавил:
- Кстати, хорошо, что пол такой гладкий.
Райгу, в транспортировке храпящего тела участия не принимавший, не сказал ничего.
Олаф тоже промолчал, вымещая злобу на котлете. Котлета в ответ шипела и плевалась гейзерами горячего масла.
На службе каждый занялся привычным делом: Камил ушёл на совещание, Санди открыл книгу, Олаф убил первого на сегодня монстра, удивительно похожего на Камила, а Райгу подошёл к окну, да так и остался стоять у подоконника. Там было на что посмотреть: от горизонта в небеса медленно поднималась гигантская туча. Наконец кромка тучи дотянулась до солнечного диска, в комнате заметно потемнело. Санди поднял от книги голову, улыбнулся и попросил:
- Райгу, солнце верни.
- Что там у вас? - не отрываясь от игры, спросил Олаф.
- Гроза, - ответил Райгу и сел на своё место - за небольшой стол, на котором не было ни листочка бумаги, но от которого одуряюще пахло кофе и специями.
Олаф кинулся к окну - восторгаться, а Санди подошёл к притихшему Райгу.
- Ты боишься.
- Я отлично понимаю, что в здании... да и вообще вероятность мала. Но у нас гроз нет вовсе, потому что отсутствуют резкие перепады давления.
За окном грохнуло совершенно без предисловий.
- Окно закрой! - крикнул Санди.
- Не надо, - попросил Райгу. - Я должен привыкать.
- Ты отвлекись, монстров постреляй, пока Олаф на природное явление пялится.
Дверь открылась. Стаей полетели бумаги, стукнули рамы, заметались занавески. Олаф усмиряя их замахал руками, Олаф кинулся ловить дверь. Санди, положив руку на плечо Райгу, сказал иронично:
- Пафосное появление - половина успеха.
Камил захлопнул окно и задёрнул шторы.
- У меня для вас новости. Группе придают пилота.
- Они что рехнулись?! - расстроился Олаф. - Все же умеют катер водить, даже Райгу.
Камил сказал сурово:
- В следующий раз за «даже» получишь... - он долго думал, но ничего нового не придумал, - ...взыскание. Назначение пилотов - это приказ по корпусу. Командир посчитал, что так будет справедливо - не все расы в принципе способны водить катера подобного уровня. Не рационально из-за такой мелочи отказывать представителям этих рас в праве служить дознавателями. К тому же, медики заявили, что вождение катера - лишняя нагрузка.
- Какая же это нагрузка? Это удовольствие!
- Приказы не обсуждают. Найди свободный стол и поставь... - Камил огляделся, - ...где-нибудь.
- Кто он хоть?
- Кхольп.
Санди кандидатуру одобрил:
- Кхольпы обладают блестящей реакцией.
- Катер нам дадут новый, пятиместный, - гордо сказал Камил и чихнул: - Джихииджи.
- Будь здоров, - пожелал Рангу.
- Это имя пилота, - предчувствуя смуту, ответил Камил.

@темы: Дознаватели

---

Вчера был день рождения мужа и его отца - доктора тех. ещё наук. Праздновали в ресторане. Я так наелась, что не смогла напиться. Доктор пригласил своих друзей - тоже докторов, всяких там заслуженных деятелей науки. Они очень стройно пели матерные и просто хорошие песни. Ресторан слушал.
В связи с этим вспомнилась давняя история.
Услышала я однажды, как некие иностранцы, не скажу кто, не скажу где, поют на русском языке: «весь мир насилья мы разроем до основанья, а затем мы наш, мы новый...» Я сказала, что не «разроем», а «разрушим». А они сказали, что не может такого быть, оно же не в рифму.

@темы: личное

---

Саюкослёт. Было оно как-то так.
(точка зрения Годжуна, какой Годжун - такая и точка)

Согласно вводной на этот день, Годжуну надлежало принять проверяющего, которого почему-то называли ревизором, и выяснить, что в Западной армии происходит ненормального. Можно подумать, в ней когда-то что-то нормальное происходило. С ревизором всё было более-менее понятно, сказывался опыт прежних проверок. Проинструктировав солдат и оставив себе боевой резерв, Годжун отправился искать ненормальное, но оно само пришло к нему в виде двух ёкаек: постарше и помоложе. Ёкаев следовало арестовать, но на ордера существовал лимит - две штуки. Выяснилось: ёкайская девочка хочет стать новобранцем. Годжун не возражал - пусть сидит под присмотром. Вторая ёкайка оказалась помощницей доктора и подозрений у Годжуна не вызвала.
Генерал пришёл и попросил освободить ёкая, сидящего в карцере, чтобы использовать его в качестве агента. Скрепя сердце, Годжун согласился. Кстати, идея оказалось очень продуктивной. Екаю было обещано, что впоследствии его отпустят домой. Чтобы он не отсвечивал ушами, нужно было найти лимитер. Годжун попробовал. По слухам, на Небесах обретался кто-то с лимитером. Это могла быть любая постоянно носимая вещь. Генералу пришлось отстегнуть амулет. Уши у него от этого не выросли. На просьбу снять кольцо, Джирошин кольцо снял, но Годжун заподозрил, что раз тот держит предмет в руках, магия продолжает действовать, и попросил кольцо отдать. Джирошин отказался наотрез. Годжун удивился. Пошли к Милосердной. С ней тоже что-то невнятное приключилось. В конце концов, Джирошина удалось раскольцевать. Ёкаем он не стал. Как позже выяснилось, кольцо заставляло надевшего его, полюбить хозяина кольца. Ну, и зачем оно Годжуну? На Литотена надевать? Годжуну надоело, и он перестал интересоваться лимитерами. Тем более что на небесах началась движуха.
Буквально тут же по приказу Императора в карцер посадили буфетчицу - роскошную яркую женщину. Годжун решил, что это произошло из-за участившихся отравлений, но оказалось, дама достала Императора просьбами жениться на ней. Вскоре, женщина сказала, что если её отпустят, она отдаст весь яд. Яд приносит из нижнего мира Литотен. Годжун яд забрал и отдал на хранение Милосердной, потому что ходить с ним было опасно. Пришлось у врат поставить часового, чтобы Литотен, обнаружив пропажу, не сблызнул за новой порцией незамеченным в нижний мир. Умный генерал не нашёл кандидатуры лучше, чем только что принятая на службу ёкайская девочка. Через пять минут она оставила пост и ушла кушаньки. Пришлось постового сменить на недавнего новобранца. Тот постоял-постоял, да и признался в том, что является тайным советником Императора, хорошо, что не буддой!
Кстати, Император оказался своим парнем, добродушным, вежливым и компанейским. Годжун сам себе дал клятву защитить это существо любой ценой. Император рассказал, что у него есть сутра, которая может превратить непобедимого Бога Войны в совсем уже чудовище. Но для этого обряда нужны все сутры, а сколько их, неизвестно. Одна была у маршала, но тот, по приказу, её передал Литотену. Приказ Император отдал, чтобы выказать себя союзником Литотена. Возможно, сутра есть у Милосердной. Годжун пошёл к Милосердной, которая сказала, что её с сутрами уже задрали, знать она ничего не знает. Кто задрал? Да Литотен, например.
В самый разгар суеты к Годжуну подошла человеческая девочка и попросила отпустить её в нижний мир, она случайно увязалась с бойцами на Небеса. Годжуну было жалко ребёнка, а на самом деле - пропуска было жалко. Девочку он, до выяснения обстоятельств, отдал Милосердной, мотивировав даму слухом о наличии у Императора неведомой племянницы. Вдруг, это она и есть?
Параллельно выяснилось, что у Императора есть копия-брат, а у этой копии - то ли сын, то ли дочь. Возможно с ёкайскими ушами. При этом в армии когда-то служила ёкайка, которую вон тот парень в зелёной майке без банданы (в зелёной майке с банданой - редиска, агент Литотена) считает мамой, мама эта в своё время переспала с штатным армейским бабником, а потом погибла в бою. От истории с генетикой у Годжуна закружилась голова, и он понял, что Императору с таким обилием родственников недолго осталось жить. Хотя, конечно, самым опасным был Литотен со своим смертоубийственным сыном.
Когда сам Натаку с императорской дочкой пожелали служить в Западной армии, Годжун особенно не удивился и даже обрадовался. Литотен мог приказать Натаку убить Императора. А если Натаку по военной линии подчиняется Годжуну, то появляется призрачная надежда такой приказ отменить или посадить Бога Войны в карцер. То, что Литотен в ближайшее время пойдёт ва-банк, никаких сомнений не вызывало.
Несмотря на отсутствие яда, солдаты постоянно чем-то травились и бегали в лазарет. Несколько человек нашли оглушёнными. Вообще, солдаты оказались фееричными ....ками. Трепались на посту, якшались неизвестно с кем, вовремя не докладывали, не вовремя терялись. На армию невозможно стало положиться.
Прибывший ревизор - секретарь Императора - был на редкость покладистым. Он оценил командный состав на «отлично», хотя отродясь в армии так не оценивали. Удовлетворительно или неудовлетворительно. Замечаний нет - тоже звучало странно. Правильней писать - замечания устранены в ходе проверки. А то, что же получается, проверяющий слепой? Ничего не видит. Тут ещё к изумлению Годжуна в расположении армии нарисовался Император. Он дёргал секретаря за майку и бубнил что-то вроде «да всё у них нормально, хватит уже».
Свихнувшись от беспомощности, Годжун предложил Императору, если уж совсем будет опасно, сесть вместе с сутрой и секретарём в карцер, откуда его никто достать не сможет. Жизнелюбивый Император немедленно согласился. Политика экономия ордеров на арест себя оправдывала.
В очередной раз посмотрев на часового у врат, Годжун увидел, что его там нет, есть он за кустом, бессознательный, при этом Литотен склонился над телом. Годжун пошёл выяснить, что там произошло, но на полдороги всё про свою глупость понял и повернул назад с воплем «тревога». Литотен, видимо от безысходности, кинулся за ним. Пистолета не было, исход сражения носил вероятностный характер, а рисковать не следовало, мало ли что преступный хитрец придумает для отмазки. Вдруг сможет оправдаться? В такой ситуации дееспособным нужно было остаться до зарезу. Годжун дал дёру, благо, каждый день бегает по утрам и не рысью, а короткими спуртами.
На этой оптимистичной ноте перед Годжуном образовалась палатка и куст. Литотен приближался. Годжун увернулся от оглушающей руки и повалился на землю. О его ноги, невнятно восклицая, что-то ударилось. Споткнувшийся Литотен в полёте был нереально красив. Тактика чокнутой антилопы себя оправдала. Оставалось незадачливого льва оглушить. А тут и маршал подоспел, единственный из всех военных среагировавший адекватно. Первым очнулся генерал. Остальные, как по команде «тревога», окаменев, рты открыли, так их открытыми и держали. В карцер бессознательный мятежник пошёл в сопровождении генерала сам, видимо, не желая, чтобы его туда волокли по колючей траве.
Тут остальные проснулись и зачирикали.
Правда, неожиданно выяснилось, что теперь Годжун обязан Литотену. Падая, тот ухитрился извернуться, и все его сто килограммов упали не на субтильного дракона, а рядом. Из-под кого же Годжун вытаскивал ноги, чтобы сесть и стукнуть мятежника по доверчиво лежащей спине? Да, конечно, споткнувшись, мы всегда мирно падаем на то, обо что споткнулись, а не летим куда-то вперёд носом в песочек.
День кончился хорошо. Император обрёл сына и женился на секретаре, которая оказалась дамой. Штатный бабник женился на буфетчице. Девочка, которая хотела в нижний мир, оказалась ёкайкой, пытающейся освободить своего парня. Парня освобождать было не нужно, за удачный шпионаж его уже, когда всё устаканится, обещали отпустить.
Потом началось то, что гражданские назвали праздником. Армия танцевала канкан и обливала командующего мутной водой. Но армия это каждый день делает. Годжун, недоумевая, утёрся.

@темы: Saiyuki, Гайден, Сказочное, личное

---

Вернулась из Волжского. Отдыхаю после выходных. Подробности потом. Вот, разве что:

1. Оргам огромное спасибо и за организацию, и за креатив.

2. Купила в память об армии Небес кольцо

3. По дороге видела отель "Путешественник". Ага. Ходячий замок, отель - путешественник. Надо ли говорить, что на вывеске кавычек не было? И все буквы - капсом?

---

В 21:00 уезжаю в Волжский. Когда вернусь, не знаю. Обратного билета пока нет.

@темы: личное

---

Народное средство номер два

В драконьей спальне наступила тишина.
Кенрен, уже получивший удовольствие сверх всякой меры, ещё раз посмотрел на нечеловечески прекрасную физиономию Годжуна. В затуманенных от страсти драконьих очах, как огоньки глубинных рыб, вспыхивали и гасли искры. Веки подрагивали, иногда Годжун полностью закрывал глаза, и тогда казалось, что янтарные зрачки тлеют под тонкими пепельными веками. Кенрен подумал, что наслаждение надо разнообразить, и предложил:

- А тяпните-ка вы спирта.
Годжун открыл глаза, повернул голову к генералу, и чешуя острых скул блеснула перламутром. Казалось, идея дракона заинтересовала. Тенпо сел, скривился, поправил несуществующие очки, достал сигареты, но не осмелился закурить. У него тоже появилась интересная мысль.
- Лучше покурите травку.
Кенрену мысль интересной не показалась, и он возразил:
- Спирт действеннее.
- А травка возбуждает воображение.
Тенпо впал в мечтательность. Кенрен удивился и спросил:
- Зачем ему сейчас возбуждённое воображение?
Тенпо из мечтательности выпал. Кенрен стоял на своём.
- Спирт, непременно!
Тенпо алкоголя не одобрял. Хотя бы из-за запаха.
- Травку!
Спор зашёл в тупик.
- Настойку травки. На спирту, - косясь на Годжуна, нерешительно предложил Кенрен.
В конце концов, последнее слово должно быть за драконом. Слово оказалось разумным.
- Я не хочу изменять сознание, - сквозь сжатые зубы выдавил Годжун.
- Можно кору дуба пожевать, - посоветовал маршал.
- Пожуйте её за меня, - скрипуче попросил Годжун.
Кенрену тоже было, что сказать.
- Можно лук нарезанный в ухо засунуть. Много влезет.
Годжун сжал кулак.
- В ухо? Можно и в ухо.
- А лучше ломтик сырого свиного сала, - упиваясь драконьими корчами, не унимался Кенрен.
Годжун позеленел, схватился за щёку и вскочил со стула.
- Всё, пойду птицей обернусь! - прорычал он, шагая на выход.
Хлопнула дверь.
- Куда? - огорчился Кенрен, у которого отняли игрушку. - Оборачивался бы здесь. Только зачем?
- Затем, что у птиц нет зубов, - хихикнул Тенпо, - это была цитата.
- Не понял.
Лицо маршала сделалось нежным и жалостливым.
- Годжун к врачу пошёл. Бедный...
Кенрена немедленно обуяла ревность.
- ...стоматолог.

@темы: Saiyuki, Гайден, Годжун

---

09.07.2013 в 12:29

Пишет  Ner-Tamin:

Ключи

Ап, первая гифочка в моей жизни, в совместный с Чудом проект.