Час дракона
Больше всего на свете Санзо любил думать. А думалось ему по настоящему только в полной тишине. Мало мешали монотонные природные звуки: шум дождя или ветра, шелест листьев, говор ручья, водопада… Почти не мешали. Сильнее раздражала музыка, особенно громкая с навязчивым ритмом. Если же под неё пели, на любом языке, то – конец света! Под настроение он мог и убить. Ну, ладно, припугнуть.
Это был не его день. Сначала Хаккай затянул ни с того, ни с сего:
В два конца идёт дорога, но себе не лги –
Нам в обратный путь нельзя…
Впрочем, йокай был чуток и скоро замолчал. Потом начал приставать Гоку. Только-только в голове выстроилось нечто логическое, обещающее привести к интересной развязке, как: «Санзо, а, Санзо?».
- Что тебе?
- Скажи, почему небо наверху голубее, чем по бокам?
- Гоку!
- Что «Гоку»?
- Заткнись!!!
Он попытался вспомнить, о чём таком приятном и интересном думал, но…
- Санзо!
- Заткнись!!!
О чём там? Нет, не вспомнить. Хорошо, о другом…
- Годжо?
- Заткнись!!!
- Сам заткнись! Чего тебе, обезьяныш?
- А почему небо…
- Слышал. Потому, что наверху – глаза бога, а вокруг их нет.
- Годжо, ты же атеист, откуда?..
Это уже Хаккай втянулся.
- Не помню, из сказки. Понял, мартышка?
- Не называй мен… Аааа. Так, значит!
- ВВВВВ!!! Ты куда меня стукнул, мудяра?!
- Годжо, он ещё маленький!
- Эй, правда, сколько тебе лет?
- Не знаю. Санзо?
- Заткнись!!!! Заткнитесь все!!! Все!!. Ну, пожалуйста.
Вот тут все действительно заткнулись и молчали до самой стоянки. А стоянка случилась очень скоро. Заткнуть ставящих палатки, разжигающих костёр и готовящих еду компаньонов возможности не представлялось вовсе.
- Хаккай, по карте, что тут вокруг, кроме леса?
- Санзо, тут глухомань, ничего практически. Озеро метрах в ста. Наш ручей в него впадает, заблудиться невозможно, но лучше бы ты не ходил…
- А где наш зверёк? Не ты, Гоку. Знаю, что я каппа, но на озеро хрен пойду. Я про Хаккурю.
- Пусть погуляет, Годжо. Он тоже устаёт. Может, подкормится на природе.
- Я пойду к озеру, - сообщил одуревший от шума монах.
- Монашек, поверь, в лесном озере ночью романтики нифига нет. А вот хищники запросто унести могут.
- Каппа! – Санзо выразительно щёлкнул курком.
- Комары, придурок! У костра, куда лучше.
«Всех убью, - думал монах, пробираясь вдоль ручья, - не всех, Хаккая оставлю, водитель-то я никакой, мартышку тоже жалко, а этого… Нет, Хаккай без него не поедет. И что он к этой сволоте привязался? Курево, опять же, есть, у кого стрельнуть… Пусть живёт, пиявка рыжая».
А вот и озеро. Штиль, как зеркало вода. Луна. Санзо наклонился...
У костра все предавались своему собственному маленькому разврату.
Гоку жрал, с большой буквы жрал. Годжо лежал на спине, курил и плевался струйками дыма в неосторожно подлетающих комаров. Хаккай пил крепкий чай вприкуску. Появление на границе света костра бледного, растрёпанного Санзо с круглыми глазами и приоткрытым ртом отрезвило разом всех.
- [цензура]!!!
- Санзооо!!!
- Что случи…
Санзо сел и выхлебал хаккаевский чай.
- В озере отразился не я!
Годжо обнял Гоку, и оба, руководствуясь инстинктом, промолчали. Хаккай вытер руки тряпочкой и кротко глянул на Санзо из-под чёлки.
- Правда? А кто?
- Идиоты! Я!!! Только, другой! Кто-то меня за плечи держал и дышал в затылок.
- Недотрах, однозначно! Ты, виски, не заныкал случай…
- Заткнись!!! – проорали ему все трое.
- Лицо моё, и волосы, вроде, по цвету, мои, но – во! В воду залезли. На плечах – смотрите!
На плечах алели следы когтей. Разумный Хаккай на всякий случай уточнил:
- Ты уверен, что это тебе не привиделось?
Санзо несколько уже успокоился, и сам задался вопросом…
- Нет, когда я встать захотел, этот меня отпустил, а волосы мотнулись, мокрые, тяжёлые. Нет, не привиделось!
- Давайте спать.
- Ты чё, Хаккай, тут хрень какая-то бродит, а мы – спать!
- Годжо, подумай, он, хотел, если бы, мог Санзо запросто убить. Он нам не враг, пусть бродит.
Разошлись по палаткам, заснули кое-как.
Санзо завернулся с головой в одеяло, но даже через него почувствовал горячую ладонь ханьё:
- Слышь, ты, монах, заболел, а?.. Трясёт тебя… Вот, дай я... Конь в пальто, гы… Конь, замотанный в одеяло.
Чёртов рыжий укрыл его своим спальником.
- Спасибо, - а в голове билось: «Кон зам…, Конзен…»
В другой палатке:
- Кю?
- Хаккурю? У тебя шёрстка влажная? Ну, ладно, спи…
Это был не его день. Сначала Хаккай затянул ни с того, ни с сего:
В два конца идёт дорога, но себе не лги –
Нам в обратный путь нельзя…
Впрочем, йокай был чуток и скоро замолчал. Потом начал приставать Гоку. Только-только в голове выстроилось нечто логическое, обещающее привести к интересной развязке, как: «Санзо, а, Санзо?».
- Что тебе?
- Скажи, почему небо наверху голубее, чем по бокам?
- Гоку!
- Что «Гоку»?
- Заткнись!!!
Он попытался вспомнить, о чём таком приятном и интересном думал, но…
- Санзо!
- Заткнись!!!
О чём там? Нет, не вспомнить. Хорошо, о другом…
- Годжо?
- Заткнись!!!
- Сам заткнись! Чего тебе, обезьяныш?
- А почему небо…
- Слышал. Потому, что наверху – глаза бога, а вокруг их нет.
- Годжо, ты же атеист, откуда?..
Это уже Хаккай втянулся.
- Не помню, из сказки. Понял, мартышка?
- Не называй мен… Аааа. Так, значит!
- ВВВВВ!!! Ты куда меня стукнул, мудяра?!
- Годжо, он ещё маленький!
- Эй, правда, сколько тебе лет?
- Не знаю. Санзо?
- Заткнись!!!! Заткнитесь все!!! Все!!. Ну, пожалуйста.
Вот тут все действительно заткнулись и молчали до самой стоянки. А стоянка случилась очень скоро. Заткнуть ставящих палатки, разжигающих костёр и готовящих еду компаньонов возможности не представлялось вовсе.
- Хаккай, по карте, что тут вокруг, кроме леса?
- Санзо, тут глухомань, ничего практически. Озеро метрах в ста. Наш ручей в него впадает, заблудиться невозможно, но лучше бы ты не ходил…
- А где наш зверёк? Не ты, Гоку. Знаю, что я каппа, но на озеро хрен пойду. Я про Хаккурю.
- Пусть погуляет, Годжо. Он тоже устаёт. Может, подкормится на природе.
- Я пойду к озеру, - сообщил одуревший от шума монах.
- Монашек, поверь, в лесном озере ночью романтики нифига нет. А вот хищники запросто унести могут.
- Каппа! – Санзо выразительно щёлкнул курком.
- Комары, придурок! У костра, куда лучше.
«Всех убью, - думал монах, пробираясь вдоль ручья, - не всех, Хаккая оставлю, водитель-то я никакой, мартышку тоже жалко, а этого… Нет, Хаккай без него не поедет. И что он к этой сволоте привязался? Курево, опять же, есть, у кого стрельнуть… Пусть живёт, пиявка рыжая».
А вот и озеро. Штиль, как зеркало вода. Луна. Санзо наклонился...
У костра все предавались своему собственному маленькому разврату.
Гоку жрал, с большой буквы жрал. Годжо лежал на спине, курил и плевался струйками дыма в неосторожно подлетающих комаров. Хаккай пил крепкий чай вприкуску. Появление на границе света костра бледного, растрёпанного Санзо с круглыми глазами и приоткрытым ртом отрезвило разом всех.
- [цензура]!!!
- Санзооо!!!
- Что случи…
Санзо сел и выхлебал хаккаевский чай.
- В озере отразился не я!
Годжо обнял Гоку, и оба, руководствуясь инстинктом, промолчали. Хаккай вытер руки тряпочкой и кротко глянул на Санзо из-под чёлки.
- Правда? А кто?
- Идиоты! Я!!! Только, другой! Кто-то меня за плечи держал и дышал в затылок.
- Недотрах, однозначно! Ты, виски, не заныкал случай…
- Заткнись!!! – проорали ему все трое.
- Лицо моё, и волосы, вроде, по цвету, мои, но – во! В воду залезли. На плечах – смотрите!
На плечах алели следы когтей. Разумный Хаккай на всякий случай уточнил:
- Ты уверен, что это тебе не привиделось?
Санзо несколько уже успокоился, и сам задался вопросом…
- Нет, когда я встать захотел, этот меня отпустил, а волосы мотнулись, мокрые, тяжёлые. Нет, не привиделось!
- Давайте спать.
- Ты чё, Хаккай, тут хрень какая-то бродит, а мы – спать!
- Годжо, подумай, он, хотел, если бы, мог Санзо запросто убить. Он нам не враг, пусть бродит.
Разошлись по палаткам, заснули кое-как.
Санзо завернулся с головой в одеяло, но даже через него почувствовал горячую ладонь ханьё:
- Слышь, ты, монах, заболел, а?.. Трясёт тебя… Вот, дай я... Конь в пальто, гы… Конь, замотанный в одеяло.
Чёртов рыжий укрыл его своим спальником.
- Спасибо, - а в голове билось: «Кон зам…, Конзен…»
В другой палатке:
- Кю?
- Хаккурю? У тебя шёрстка влажная? Ну, ладно, спи…