Улыбка Дьявола и Крылья Ангела

Тэйлор

(перевод)

Вы садитесь на край кровати осторожно, чтобы не разбудить его. Так тихо. Вы слышите его легкое дыхание.
Во сне его лицо так невинно, что вы удивленно смотрите на его крылья: «когда-нибудь они унесут его?» Вы – тот, кто подрезал его прежде свободные крылья. Он никогда не сможет летать так, как раньше.
Вы вспоминаете прошлое. Вы встретились, и он влетел в вашу жизнь с сердцем, полным надежды и любви. Вам потребовалось много времени, чтобы принять его, но вы ни разу не пожалели о своем решении.
А он?
Он ворочается во сне, и вы возвращаетесь к настоящему. Вы смотрите на него снова, он выглядит таким умиротворенным. Вы убираете волосы с его лица, улыбаетесь и шепчете: «вы – мой ангел, вы мой».
Вы вспоминаете о первой ночи, ночи, когда вы украли его крылья. Он дрожал. Вы поняли, что он немного боится. Вы нежно гладили его мягкую щеку. Вы наклонились и шептали ему в ухо сладкие слова. Вы же хитрый дьявол. Он успокоился. Он впустил вас.
Эти воспоминания согревают вашу душу. Вы смотрите, как за окном медленно поднимается солнце. Он опять ворочается и медленно просыпается. Он смотрит вам в глаза со своей глуповатой улыбкой.
Вы улыбаетесь в ответ и ерошите его волосы. Он говорит: «доброе утро». Вы возвращаете его "доброе утро" с поцелуем.
Он собирается встать с кровати, но вы останавливаете его. Вы забираетесь под одеяло и ложитесь рядом с ним. А когда вы обнимаете его, он опять улыбается: «еще»? Вы киваете и притягиваете его ближе. Вы улыбаетесь дьявольски и говорите:
«Вы – мой ангел. Вы - мой».

THEND

@темы: 7 самураев

---

Памятки красного цвета

(перевод)

Шимада Камбей помнил, какой сегодня день.
Он прекрасно выспался и, проснувшись, почувствовал себя неожиданно легко. Это было ощущение покоя, которое он не испытывал прежде. Сегодня был хороший день. Вчера вечером он заснул под старым деревом, и теперь осенние листья падали, цепляясь на его одежду. Они были цвета увядания: бледно-желтые, тускло бордовые, темно коричневые… Что-то запуталось в его волосах. Это был лист. Это был яркий красный лист.
О, правильно… подумал он рассеяно, выпутывая красный лист из белых седых волос. Внезапно налетел ветер, поднимая маленькие смерчи из пыли.
«Не волнуйся», - выдохнул Камбей, он уже встал, держа меч в руке. «Я не забыл».
Он шел в деревню Канна. Он надеялся, что его старые друзья тоже не забыли его.


«Кабмей-сама! Сколько лет, сколько зим»! Ручки, которые он хорошо помнил, ухватили его ладонь и потащили к водной святыне. Комачи выросла на несколько дюймов, но ее живой характер, казалось, не имел возраста.
«Окара, дай этому дядечке немного рису и саке»!
«Перестань глупо улыбаться и делай, что я прошу».
Ее манеры тоже не слишком изменились. Жрица воды тащила его вперед, счастливо чирикая о деревенской жизни, новом торговом пути, бродячем цирке, вообще обо всех ярких и красивых вещах. На вершине холма Камбей остановился перед святыней и осмотрелся: акры процветающих рисовых полей и на утесе четыре знакомые могилы с мечами.
Его серые глаза улыбнулись. «Я вижу, мечи недавно точили и полировали. Кто так прекрасно поработал»?
«Ух,… Вы видите это прямо отсюда? Ваши глаза также остры, как и раньше! А я думала, что вы превратились в дряхлого старика»! – воскликнула Комачи. Она стояла рядом с ним и тоже смотрела на могилы. «На прошлой неделе кузнец из города проходил через нашу деревню. Он сказал, что если мы позволим ему отдохнуть в деревне, то он заставит их сиять как новые. Ему потребовался целый день, но он сделал то, что обещал. Хи, хи, ну и намучился же он с мечом Кику-сама»!
«Приятно видеть, что вы по-прежнему заботитесь о них. Спасибо, Комачи. Я знаю, что и они вам очень благодарны».
Продолжая улыбаться, она опустила ресницы, и глаза ее потемнели.
«Это – самое малое, что мы можем сделать. Мы всегда будем обязаны им. И вам. И кстати», ее улыбка стала ехидной, «вы здесь очень знамениты, самурай-сама! Всем известно, что вы спасли деревню. Но сегодня вечером дети хотят услышать подробности от самого героя! Если вы приехали в Канна отдохнуть, забудьте об этом. Вас до ночи будут допрашивать».
Камбей улыбнулся ей в ответ, но его улыбка была совсем другой, чем у Комачи.
«Хорошо. Но только до этой ночи».


Дети этого свободного поколения были совершенно раскрепощены и, казалось, не боялись вообще ничего. Они дергали его за хаори и хакама, громко смеялись, говорили искренне, а кое-кто был достаточно смел, чтобы заплести в косичку прядь его длинных белых волос. Они продолжали просить, чтобы он рассказал историю Семи Самураев, даже после того, как он закончил пересказывать ее в третий раз. Хейхачи и Кикучио, оказалось, по мнению крестьянских детей, были “самыми хладнокровными!” и “устрашающими!”.
«Самурай-сама! Мы просим вашего покровительства»! два мальчика низко поклонились ему. «Но все, что мы можем предложить вам, это - вот», в их руках были три деревянные игрушки и рис. Камбей решил подыграть им.
«Я согласен. Что я должен делать, господа»?
«Спасите нас от красного призрака! Пожалуйста!»
«Да, избавьте нас от ЭТОГО, избавьте от ЭТОГО! ЭТО все время…»
Отважная девочка, которая заплела тонкую косичку в волосах Камбея, неожиданно вскочила и закричала на мальчишку.
«Прекрати называть его ЭТО! То, что он призрак, не означает, что у него нет души, понял! И он тоже самурай, ты это знаешь! Точно как этот самурай-сама! Так что лучше бы тебе вежливо называть его призрак-сама! Я видела его на прошлой неделе и …»
«Заткнись, Томе! И это после того, что я рассказывал тебе о призраках! Призраки едят таких как ты маленьких глупых девочек! Красный призрак такой же! И если что-то случится с тобой, Окаа-сан убьет меня»!
«Призрак-сама не берет даже рис, когда я оставляю! Он ни за что не съест меня»!
«Съест»!
«А вот и нет»!
Дети громко заспорили между собой. И они не обратили внимания на выражение лица старого самурая.

«Вы уверены, что не хотите остаться? Стало холодно и ветрено. Не предпочтительней ли теплый мягкий матрац?» спросила Комачи так вежливо и сладко, как только могла. Она наблюдала за тем, как старый самурай методично точит меч. Это был не тот меч, что она помнила, тот Камбей отдал Кацусиро много лет назад. Этот был прост, гораздо проще. Но он был заточен как самый драгоценный клинок.
«Нет необходимости в матраце. Я уйду сегодня ночью. Спасибо за вашу доброту, Комачи».
«Но,…но,… разве вы не можете остаться еще на один день? Только еще на один? Кирара-сан в другой деревне, она вернется завтра днем. Она так счастлива будет видеть вас….»
Камбей омыл водой лезвие и в зеркале лезвия уловил отражение кристалла Комачи. Кристалл был светло-голубым. «Вы знаете, что я больше не могу остаться. Пожалуйста, не просите меня».
Воцарилась тишина, та, что сродни тишине перед штормом.
Внезапно жрица воды вскочила, блестя глазами. «Вы – самурай! Вы можете сделать вообще все, что захотите, но вы и не пробуете! Значит…» ее голос затих, когда старый самурай встал и привычным движением вложил меч в ножны.
Камбей повернулся, принимая объятия Комачи. Он спокойно стоял, положив руку на ее плече в попытке успокоить ее рыдания. Ее каштановые волосы касались его подбородка, и он понял, что на самом деле она уже взрослая. Это больше не та девочка, которая умещалась на плече Кикучио. Он не убирал руки, пока Комачи не успокоилась.
Потом он попрощался, пожелал удачи и ушел.


Камбей поставил четыре пиалы перед их могилами. Первому он налил саке Горобею, потом Кикучио (перелил саке через край пиалы, зная, что неистовый самурай оценил бы это), потом – Хейхачи (ему - еще шесть онигири). Он остановился перед Кюдзо и налил ему и себе. Он не мог оторвать глаз от мерцающих лезвий парных мечей. Они действительно казались совершенством и все благодаря случайно заблудившемуся кузнецу.
Камбей улыбнулся, оценивая случайный подарок судьбы.
«Знаете, призрак-сама», - Камбей потягивал саке, его глаза блестели от смеха, «вас бояться здешние дети. Ваше терпение столь же пугающе, сколь и уникально».
Камбей мельком увидел проблеск красной ткани – но это был только вихрь листьев, поднятый ветром. Он закрыл глаза, оставив руку на рукояти меча. Потом он говорил со своими товарищами. Как давно он не делал этого. Саке, казалось, укутывало тяжелым теплым одеялом его жизнь… Шимада Камбей скоро умолк, утопая во сне, где нет снов.


Когда Камбей проснулся, оказалось, что он лежит на боку, его волосы расплескались перед ним по земле как пролитые чернила. Он не сразу понял, что они не белы, что у них тот темно-коричневый цвет, который исчез еще в годы юности. Он чувствовал кожей теплоту яркого солнечного света - но когда он поднял голову и посмотрел на небо, то не увидел никакого солнца. Он провел рукой по лицу и не почувствовал никаких следов старости. Он осмотрел руки и не увидел никаких морщин, никаких шрамов, никаких следов, напоминающих о Большой войне...
Что-то запуталось у него в волосах. Скорее всего, это был осенний листок, он потянулся, чтобы вытащить его, и коснулся теплых тонких пальцев. Он должен был бы отпрянуть, но что-то удержало его на месте. Тепло отодвинулось, Камбей повернулся, следуя за ним –
И увидел блестящие темно-красные глаза, пристально глядящие на него.
Тонкая, бледная рука деликатно держала кончик единственной косички из длинной гривы Камбея. Это и соединяло двух самураев.
Камбей отвел глаза первым, чтобы рассмотреть красную нитку, завязанную на конце косички.
«Это подарок от вашей поклонницы, призрак-сама».
«Хм». Белая бровь выгнулась, и косичка была отпущена. Бледная рука присоединилась к другой, что уже опиралась на рукоять одного из парных мечей. Они смотрели друг на друга в торжественной тишине: ритуал двух воинов перед участием в решающем сражении.
Но вместо нападения Камбей улыбнулся, рассмеялся и сказал: «Я сильно задержался, да, Кюдзо-доно»?
И Камбей убедился, что это действительно загробный мир, когда Кюдзо – свободный теперь от враждебных, тяжелых, земных чувств и клятв - тепло и светло улыбнулся ему в ответ.

@темы: 7 самураев

---

Похож ли Кюдзо на Кюдзо?

---

Зонтик

(После боя)

(перевод)


Хейхачи без сил сидел в луже и пытался понять, почему это Кюдзо решил подойти к нему, после тяжелого боя, в дождь. Молчун никогда не имел с ним никаких дел, да и вообще ни с кем из их отряда не имел, кроме каких-то особых счетов с Канбеем. Зачем же он подбирается к нему? Да еще сзади? Механик судорожно вздохнул, чувствуя, как его горло дрожит от беспричинной паники. Он сцепил пальцы, сжал зубы, но как унять дрожь сердца? Заорать, что ли?
Внезапно он понял, что капли дождя больше его не беспокоят. На него упала круглая тень, оставив под дождем только кончики сапог и несчастного терутерубозу, свисающего с рукояти меча перед носом Хейхачи. Затылком он чувствовал близкое и теплое дыхание Кюдзо …. Или как его там.
«Ты-то что сюда пришел? Оставь меня в покое», - прошептал механик нарочито спокойным голосом. Тепло приблизилось.
«Я просто держу над тобой зонтик», - равнодушно заявил Кюдзо и уселся за спиной Хейхачи. Было совершенно понятно, что он никуда не уйдет, и плевать ему было на то, что подумают крестьяне, если, конечно, их увидят.
Рука Кюдзо мягко прошлась по спине Хейхачи, по его плечу… к маленькому, кое-как сделанному из комка бумаги и простой нити терутерубозу.
«…» Хейхачи мельком глянул на погодную куклу, и его горло сжалось от непролитых слез. Он нежно положил ее на ладонь, прикусил губу и прошептал: «она растает от дождя».
«Именно поэтому дождя не будет», - ответил Кюдзо шепотом, пододвигаясь ближе и опуская зонтик ниже. «Ты сейчас слишком слаб, чтобы защищать другого … К тому же, я тебе кое-что должен».
После этих слов до Хейхачи сразу дошло, почему чистоплотный молчун сидит рядом с ним в луже. Он вспомнил то, что случилось за несколько дней до решающего сражения Великой войны.
Был дождь, даже ливень, … белобрысый тощий парень, в заношенной десантной форме без знаков различия, пьяный вдрызг, зло кричал на окруживших его солдат пополнения, обзывая их бесполезными неумехами. При этом сам он едва держался на ногах, с трудом сохраняя равновесие, и в глазах случайного взвода являл собой полного придурка. Жалкий, мокрый до нитки, он выкрикивал бессвязные упреки киснувшим от смеха солдатам. В конце концов, он поскользнулся и шлепнулся на раскисший проселок. Красивое тонкое лицо чудного парня покрыли царапины и грязь, его гордость была ранена, и солдаты, смеясь, ушли. Все, кроме одного.
Когда Кюдзо с трудом сел, его накрыла круглая тень. Он медленно поднял глаза и увидел наивное лицо смешного мальчишки. Робко улыбаясь, тот стоял рядом на коленях в грязи и держал над ними зонтик.
«У меня полно горячего чая. Я лопну, если выпью его один», - весело сказал он и помог Кюдзо встать на ноги.
«Почему?» - спросил Кюдзо, за всю жизнь не встречавший еще такого человека. Человека, который просто хотел бы помочь другому, заставить его улыбнуться.
«Потому, что я знаю, что это такое – выглядеть шутом». Улыбчивый паренек пнул кувшин саке и потащил длинного Кюдзо за собой.
Хейхачи судорожно вздохнул, вырываясь из воспоминаний, и понял, что все его лицо – в слезах. Кюдзо крепко обнимал механика за плечи, а тот осторожно держал терутерубозу на ладони и дрожал от рыданий, которые раньше сдерживал, которые никто не должен был слышать, но боль, терзавшая душу, исчезла. И не нужны были никакие слова, он и без слов уже понял: Кюдзо поможет его душе пройти по кровавым полям их будущих сражений.

@темы: 7 самураев

---

Сумрак

(перевод)

Был уже вечер, крестьяне деревни Канна сидели по домам и ужинали тем, что у них еще оставалось. Самураям, как всегда, принесли прекрасный рис, но Кюдзо, самурай одетый в красный плащ, вдруг встал и вышел в сумрак. И, хотя остальные шесть привыкли к его молчаливости и нелюдимости, этот поступок был уж совсем непонятен. И как-то никто не загорелся желанием преследовать неприветливого альбиноса – мастера мечей – можно было и под катану попасть.
Только двое подумали, что надо бы пойти за ним.
Камбей, их командир, желавший поединка с Кюдзо, и Хейхачи – механик и изобретатель.
Камбей должен был кое-что срочно обсудить с Горобеем и другими, поэтому пошел Хейхачи. Не то, чтобы он очень хотел, просто надеялся избавиться от собственных тяжелых мыслей. Хейхачи пришлось обойти рисовые поля, чтобы на опушке леса увидеть Кюдзо, пристально глядящего на бледную луну в темно-бордовом небе. Хейхачи пошел медленнее, стараясь при этом производить как можно больше шума, чтобы альбинос не принял его за подкрадывающегося врага. Кюдзо так и не повернул к нему голову, только скосил глаза. Они, казалось, спрашивали:
«Почему Вы здесь?»
«Случилось ли … Что-то неправильное, Кюдзо-доно»? - спросил Хейхачи и добавил: «вы ушли так внезапно».
Светловолосый самурай опять посмотрел на луну: «Иногда любой из нас нуждается в одиночестве». Хейхачи ужасно сконфузился, Кюдзо увидел это и добавил криво улыбаясь: «Нет, другое». Больные глаза на улыбающемся лице заставили Хейхачи подумать, что Кюдзо, вероятно, недавно потерял кого-то близкого.
«Вы знаете … если рассказать, то может стать легче», начал Хейхачи, но был прошит злым взглядом. «Хорошо», Хейхачи поднял руки в знаке примирения: «я помню одну военную историю, которую мне рассказал дядя…»
Хейхачи видел, что Кюдзо продолжает недовольно смотреть на него:
«Вы думаете, мне интересно … Почему?»
Но Хейхачи сделал вид, что не слышит, и продолжил свою историю.
«Двое солдат были взяты в плен, их держали в комнате замка, который враги использовали под казармы. Их не очень-то хорошо кормили, но, в целом, обращались неплохо. Несколько ночей спустя они услышали громкой шум, похожий на взрывы бомб. Солдаты решили, что на замок напали союзники. Они вылезли из окна и собрались бежать к нападающим. Тут они почувствовали дождь, увидели молнии и услышали треск грома. Смущаясь, они вернулись к воротам замки, где один из них солгал, что они вывалились из окна, наблюдая бурю. Враги их ни о чем не расспрашивали и просто позволили вернуться в комнату,» - хихикнул Хейхачи и увидел, что Кюдзо недоуменно смотрит на него, пытаясь, видимо, понять, какое эта история имеет отношение ко всему сказанному ранее.
«Самое печальное то, что они узнали потом – пока они были в плену, весь их взвод за несколько дней до конца войны погиб. Они никогда не обсуждали то, что с ними случилось», закончил Хейхачи, «и не шутили об этом…»
«Война – не шутка», - отрезал Кюдзо.
«Я это знаю», - ответил Хейхачи. «Но если вы – военнопленный, не лучше ли сохранить чувство юмора? И я думаю, что жизнь слишком коротка, чтобы хранить тайны».
«Но свою тайну вы храните», - возразил ему Кюдзо.
«Верно».
«И вы ненавидите предателей».
«Причина этого проста. У меня был хороший друг, лучший, что может быть у человека, потом его убили. Убийца был союзником, он смог избежать казни, просто был переведен в другой полк. Может, он и погиб. Но он должен был умереть не как солдат, а как предатель, которым и был», Кюдзо слышал горечь и ненависть, так несвойственные Хейхачи. Тот замолчал, а потом продолжил: «А что случилось с вами, Кюдзо-доно?».
Кюдзо помолчал, не решаясь говорить, но, в конце концов, это был справедливый обмен. «Кое-что в этом роде». У него не хватало духа поделиться своим прошлым.
«Кюдзо-доно, мы все знаем, что вы непревзойденный мастер меча, мы все знаем, что вы можете без труда убить любого из нас. Но Вы нуждаетесь в нас, чтобы прикрывать вашу спину настолько же, насколько мы нуждаемся в Вас, чтобы прикрывать наши». Хейхачи был уже готов смириться и уйти, когда он услышал хриплый голос.
«Ладно», - альбинос помолчал, - «я тоже дружил кой с кем». Кюдзо так и не понял, почему он решил рассказать Хейхачи о своем прошлом, но он решил. «Он обманул меня, я был схвачен и меня пытали». Он остановился, не в силах продолжать разговор на эту тему.
Хейхачи все понял. Кюдзо боялся нового предательства. Хейхачи знал, как ужасно быть преданным, но попасть в застенок… Он задался вопросом, как Кюдзо выжил.
«Что случилось с вашим другом?»
«Я его убил», - равнодушно заявил альбинос.
«И после этого можно предположить, что с нами произошло «кое-что похожее», а?» - спросил Хейхачи молчаливого самурая.
«Можно предположить».
«События похожи, но реагировали мы очень по-разному».
«Ха».
«Кюдзо-доно, вы можете быть откровенны со мной», - улыбнулся Хейхачи. «Мы же друзья, в конце концов».
Кюдзо помолчал, размышляя о прошлом, и о том, что ему сказал Хейхачи. Было ли это возможно? Мог ли он иметь друга? Мог ли он позволить себе быть открытым настолько, чтобы иметь друга?
«Я так понимаю, что вы хотите сказать – нет…» Хейхачи уже решил уйти, когда почувствовал, что его придерживают за рукав. Он повернулся и понял, что Кюдзо собирается ответить.
«Мы - …», Кюдзо изо всех сил пытался выговорить слово, и Хейхачи улыбнулся ему, «… друзья». Слово было сказано, и Хейхачи кивнул.
«Да, друзья».

@темы: 7 самураев