[Кошка-Плюшка]

Могильщики (начало)

Стояла прекрасная весенняя погода.
Радостно хлопали створки окон заброшенных квартир. Устоявшие после землетрясения дома, похрустывая трещинами, выгуливали на своих крышах одичавших, тёртых жизнью мартовских котов и кошек. Нагретый асфальтом воздух дрожал, струился и силился оторваться как можно дальше от бренной земли. Полуденное солнце, освещая окрестности, изо всех сил старалось не пропустить ни единой подробности пейзажа.
Поэтому даже подслеповатый Каору Джиннай смог разглядеть каждый волосок на крысиной тушке, лежащей у поребрика в компании с пивными банками и пустыми шприцами. Шурша крыльями, пытались взлететь старые газеты, сложенные у забитого досками ларька, а в воздухе, напоённом запахом оттаявшей помойки, носились пластиковые пакеты.
Не то, чтобы такая красота царила во всём городе, просто сегодня могильщиков вызвали в наполовину заброшенный, криминальный район. Полчаса назад у диспетчера зазвонил телефон. «В соседней квартире, - заявили соседи предполагаемого мертвеца, - кто-то окочурился». «Может быть, он просто уехал», - с надеждой спросил у них диспетчер. «Ну, да, уехал. А запах остался», - ответили неуступчивые соседи. Пришлось диспетчеру оформлять вызов, а могильщикам - ехать за останками.
- Где тут кто тут? - совершенно запутавшись, недовольно спросил Ямадзаки. - Номеров на домах нет. Людей - тоже.
- Включи навигатор, - лениво посоветовал Джиннай.
Ямадзаки постучал пальцем по глянцевой панели и сказал:
- Если тебя это утешит, то, судя по его показаниям, мы только что без всякого моста переехали реку.
Джиннай, не глядя на прибор, ответил:
- Понятно, карты плохо сшиты. Или спутник ушёл.
Отстрелив охнарик в окно машины, Ямадзаки пробурчал:
- Я бы тоже, поглядев на эту прелесть, ушёл.
Джиннай философически заметил:
- Ты уйти права не имеешь. Тебе надо труп отыскать.
Ямадзаки увидел вывеску с весело танцующими на углях улыбчивыми сосисками, улыбнулся им в ответ и предложил:
- Давай заскочим в кафе, там и адрес уточним.
- Ни-за-что! - ответил Джиннай. - А если ты любитель экзотики, то, вон, дичь валяется, только что проехали. Скорее всего, она поела в твоём кафе. Угощайся.
Ямадзаки надулся и потребовал:
- Говори, куда ехать.
Джиннай попытался разобрать облезлое название улицы, но тут запищал вызов телефона, и пришлось отвлечься. Из динамика грянуло:
- Бросайте всё! Двадцать пятый округ, улица Цветочная, дом сорок пять! Обнаружены два трупа - юноша и девушка. Лакомый кусок для мародёров.
- Квартира какая? - наклонившись к телефону, спросил Ямадзаки.
Джиннай за ухо вернул коллегу к созерцанию дороги.
- Это частный дом! Родственники, судя по речи, не в себе. Повежливее там! Знаю я вас, - ответил телефон и повесился.
- Много будешь знать - в гробе будешь спать, - сказал Ямадзаки замолчавшей трубке.
- В гробу, - поправил его Джиннай. - Что за молодёжь пошла!
- Тоже, нашёл молодого. Кстати, ты ещё речей малолеток не слышал! Такие, понимаешь, виртуозы ядерного слова попадаются, просто оторопь берёт.
Джиннай поморщился.
- Я не о тебе. Опять любовники.
- Почему именно любовники?
- А кто ещё?
- Например, пошли гулять и в кафе сосисками подкормились.
Джиннай сдвинул очёчки на кончик носа и сказал наставительно:
- Жители Цветочной улицы едят исключительно парную телятину с французским соусом.
Ямадзаки замолк на время, а потом спросил:
- Слушай, а ты хотел бы вот так всю жизнь есть парную телятину с французским соусом? По-моему, это ужасно скучно.
Джиннай поинтересовался:
- Ты вопрос задал философский или прикладной?
Ямадзаки ответил как-то даже испуганно:
- Ну, типа, философский.
- Сомнение твоё понятно. Впрочем, и скучать, и есть всю жизнь паровую телятину тебе не светит, так что не переживай попусту. Лучше внимательно следи за дорогой, а то приведём на хвосте мародёров.
Через несколько минут путешествия город заметно изменился: тротуары стали уже и чище, появились деревья, муниципальные многоэтажки сменились добротными частными домами.
- Под старину косят, - ухмыляясь и тщательно пряча зависть, сказал Ямадзаки.
- А вот и нет, - возразил Джиннай. - Этот район устоял. Дома здесь строились прямо перед землетрясением, по специальной технологии. Незначительные повреждения устранить было не слишком сложно.
- А спутник так и не вернулся.
- Что?
- Сейчас мы едем по Цветочной. Ищи сорок пятый дом.
- А вон он, похоже, тот, где машина криво припаркована.
Даже на улице было слышны громкие, возмущённые голоса.
- Слышать ничего не хочу, господин Сёгоку! Если бы ваш сын не собрался внезапно умереть, наша дочь осталась бы живой!
От возмущения мужчина закашлялся.
- Приличные девушки не ходят в гости к молодым людям! - прокричал ему в ответ неведомый господин Сёгоку.
- О, - сказал Джиннай, - поторопимся, а то количество трупов может возрасти.
Когда могильщики ворвались в изящно обставленный холл, спорщики как раз вцепились друг другу в лацканы пиджаков.
- Брэк! - приказал Джиннай.
- Что сразу «брэк»?! - возмутился Ямадзаки. - Дай зрелищем насладиться. Обожаю смотреть, как дерутся офисные работники. Чаще всего это похоже на битву рассерженных ветряных мельниц. К тому же слепых.
- Могильщики! - раздался откуда-то сбоку отчаянный женский крик.
На диване у дальней стены сидели две изящные, заплаканные женщины.
- Что у вас произошло? - спросил у присутствующих Джиннай.
- Говорите, - приказал один из несостоявшихся драчунов. - И руки уберите.
- Вы хозяин дома, господин Сёгоку, вам и на вопрос отвечать, - отпустив оппонента, сказал второй.
- Мне на службу позвонила жена. Она вернулась из магазина и...
Женщины зарыдали. Ямадзаки хотел что-то сказать, но Джиннай одёрнул его. За локоть. Больно.
- Жена нашла в спальне сына... сына. И дочь господина Джангири. Они были мертвы.
Джиннай без всякого любопытства спросил:
- Имелась ли записка?
- Да. Вот она.
Джиннай прочитал вслух:
- «Уважаемые родители, мы слишком сильно хотим быть вместе. Простите недостойных детей».
- Я хотел сделать сына управляющим филиала в другом городе.
Ямадзаки, потирая локоть, проворчал:
- А что, поезда в другой город уже не ходят? Или в них не содят... кх... не сажают девушек?
Господин Джангири возмутился:
- Чтобы моя дочь ездила к какому-то проходимцу!
- Успокойтесь, - сказал Джиннай, - никуда она не поедет.
Обычно старший могильщик был с родственниками умерших предельно корректным, но, в силу личных обстоятельств, трупы молодых девушек делали его крайне раздражительным и зловредным. Женщины обнялись и зарыдали ещё громче. Ямадзаки прошептал Джиннаю на ухо:
- Вообще-то, в таких случаях положено делать вскрытие. Вдруг ребят на самом деле отравили.
- Кто? - удивился Джиннай.
- Папашки. Они же совершенно ненормальные. За детьми могильщики приехали, а они - в драку, - продолжил увлечённо шептать Ямадзаки.
Глаз его азартно блестел.
- Где тела? - спросил Джиннай.
- Вы уже увозите их?! - воскликнула одна из женщин.
- Нет. Пока просто осмотрим.
Спальня сына господина Сёгоку Ямадзаки просто убила - она была его воплощённой мечтой. Новейшая техника, тренажёр, множество самых дорогих мелочей, без которых приличный молодой человек не может обойтись. И два трупа на широкой постели. Ямадзаки пробурчал:
- Приятно иметь дело со свеженькими симпатичными трупиками астенического телосложения.
Джиннай, закрыл за собой дверь, наклонился к девушке, и лицо его сделалось скорбным. Ямадзаки подумал с досадой: «эх, вспомнил, конечно, умершую дочь». Джиннай сказал обиженно:
- ...

@темы: Медовые соты

Comments

[-Higitsune-]

О, могильщики! Давно не было. Спасибо! Это было великолепно! И такие трогательные питерские "поребрик" и "охнарик" )))))

[Кошка-Плюшка]

Но-но. Поребрик и охнарик общие. Парадняк ещё вспомните. У нас в центре Ук России всегда выход из дома на улицу так называли. А подъезд - это изнутри дома.
Спасибо!!!

[-Higitsune-]

Кошка-Плюшка, у нас бордюр и бычок, и да, подъезд, парадная - это Питер )))) кстати, на Ленинградском вокзале на платформах даже висят щиточки с такими милыми замечаниями, как называется слово в Москве, и как в Питере ))) шаурма и шаверма там тоже есть )))