Раз тур кончился

[Кошка-Плюшка]

Saiyuki Gaiden. Гоку| Годжун | Кенрен Пытаться нацепить на Годжуна бант "Цепляй быстрей, пока он в отрубе!"


Кенрен стоял у главкомовских дверей и прислушивался. В кабинете хихикали. Теоретически Годжун мог пригласить к себе даму для похихикать, но, точно, не сейчас. Через полчаса намечалось торжественное построение, на котором, обычно, зачитывались приказы по армии. Какие уж тут дамы?
Генерал приоткрыл дверь и немедленно распахнул её настежь.
Катастрофа!
Годжун спал, уронив голову на сафьяновую папку с приказом.
- Цепляй быстрее, пока он в отрубе! – шёпотом командовал Натаку откуда-то из-под стола.
Гоку декорировал пышные белые волосы мелкими красными бантиками. Ещё с десяток украшений валялись на столе. Годжун зашевелился, бурча что-то на своём драконьем языке.
- Валим отсюда!
Натаку пролетел мимо Кенрена, утаскивая Гоку за собой. Генерал, недолго думая, сгрёб улики в карман и тоже удрал из кабинета.

Вскоре он уже стоял в строю на правом фланге первого эскадрона, сразу за маршалом.
Топ-топ-топ.
Собственно, почему бы главкому не украсить себя? Для разнообразия? Построение не какое-нибудь, а торжественное! Алая роза в кончике косы и бантики на темечке вполне гармонировали с цветом папки. Строй глотал слёзы, но молчал. Годжун монотонно зачитывал приказ. И тут какой-то гад из задних рядов хихикнул. Бойцов прорвало.
Годжун растерялся. Впервые на его веку перечисление имён поощрённых вызвало гомерический хохот слушателей.
- Простите, Годжун-сама, у вас в волосах что-то запуталось, - дипломатично сообщил дракону плачущий маршал.
Годжун провёл рукой по причёске, и стайка бантиков полетела на плац.
- На косе…
За бантиками последовала роза.
- И на плаще, на подоле…
Годжун извернулся посмотреть, что «на плаще». Белоснежную ткань украшали разноцветные прищепки. Скрупулёзный Натаку подобрал их точно в соответствии с цветами радуги.
- Так, - Годжун мечтательно посмотрел в даль светлую, потом вернулся на землю и попросил, - Кенрен-доно, выверните, пожалуйста, карманы.

Saiyuki Gaiden. Годжун по причине весеннего обострения в облике милого белого дракончика ласкается к Кенрену.

- Кю! – раздалось за спиной.
- А! – Кенрен оторвался от поплавка и обернулся, - ты кто такой?
- Кю, - ответило маленькое белое пушистое существо.
- Ишь, глазёнки, какие знакомые, - рассмеялся Кенрен, - кусаешься?
- Кю, - замотал головой дракончик.
- Хочешь рыбы?
- Кю.
«Он ещё спрашивает», - перевёл для себя добрый генерал и положил селявку на лист лопуха. Рыбка моментально исчезла. Кенрен почесал длинную светлую чешуйчатую шею. Дракончик по-кошачьи заурчал.
- А шкурка у тебя прямо, как у моего командира. Интересно было бы попробовать Годжуну шею почесать! Всю жизнь его за косу хотел дёрнуть… Ай! А говорил, что не кусаешься! Ладно, мир, я больше не трогаю твой хвост. На ещё рыбку!
Дракончик поел, зевнул во всю пасть и свернулся клубочком. Кенрен оценил клыки и подумал, что тяпнули его не в серьёз. Он погладил спинку неожиданного компаньона. Странное ощущение. На вид – соплёй перешибёшь, но в маленьком теле ясно ощущалась сила и несокрушимость. А уж когти на лапах… Напоминают что-то… Тьфу ты, надо срочно ещё карасика поймать.
Дракончик проснулся, снова зевнул, посмотрел на Кенрена туманными очами и сладострастно потёрся мордочкой о его щёку. Кенрен взмок.
- Слушай, если ты планировал романтику, нефиг было жрать сырую рыбу. Кстати, хочешь ещё? Вот и славно.
Дракончик похрустел едой, посмотрел на Кенрена в упор и неожиданно подмигнул.
- Ты чего, зверёныш? - оторопел бравый воин.
«Зверёныш» взлетел, заложил вираж и низким голосом с болезненно знакомой интонацией попрощался:
- Ку-ку.

- Так, значит, вы, Кенрен-доно, вчера весь день в поте лица изучали подписку журналов «Военная мысль»? Представьте себе, я тоже. Кю.


"Гоку, быстренько объясни Cанзо, зачем Годжо сбрил усы"

Да, они умудрились напиться. После трудного перехода, жестокого боя и чудесного спасения.
Хаккурю разгуливал по столу, дегустируя содержимое рюмок и стаканов. Фиолетовые глаза Санзо то сползали к переносице, то расползались к вискам. Гоку тоже выпил пива, но сильнее опьянел от горы купленной еды. Даже Хаккай поплыл, хотя и сидел пока на стуле ровненько.
- Какой же ты после этого таракан? – стараясь перекричать шум таверны, вопрошал Санзо, - сбрил усы, дурак…
- Нет, Санзо, он их состриг, - поправил монаха Хаккай.
- Чудик, усы не стригут. Зачем ты их сбрил? – настаивал Санзо, в такт словам стуча пальцем по годжевской груди.
- Кю? – присоединился к разговору дракончик, прикусывая и дёргая красную прядь.
- Гоку, быстренько объясни Cанзо, зачем Годжо сбрил усы, - попросил Хаккай, ласково поглаживая плечо каппы.
Годжо, мирно спавший наверху, шевелил во сне легендарными своими усами.
А, Когаджи, подсевший в недобрый час к знакомой компании, клял судьбу свою невезучую.

Saiyuki. У Хакурю наступил период полового созревания. Н!
200 слов

- Хаккай, - Годжо с заднего сидения потянулся к другу, - сколько лет Хаккурю?
- Не знаю. А что?
- Надо бы ему самку найти…
- Развратный каппа, ты совсем рехнулся!
- Кто о чём, а вшивый - о бане, - прошипел Санзо.
- Санзоооо?
Хлоп!
- Они маленькие, ехала бы сейчас в корзиночке.
- Маленькие? Я тебе в следующей гостинице тараканиху поймаю, будешь с собой в коробочке возить.
- Санзоооооо?
Хлоп!
- Санзо, ты умеешь определять пол тараканов? – удивился Хаккай.
- Хаккай!
- Годжо, а почему ты решил, что Хаккурю нужна самка?
- Санзоооооооо?
Хлоп!
- Я видел, как он в гостинице к кошке приставал.
Замолчали все, даже Гоку.
Через пару минут Санзо пробурчал:
- В таких случаях котов кастрируют.
Некоторое время коробки, рюкзаки, чемоданы и икко ещё катились по дороге, но уже без джипа.
- Ай-ай-яяй!
- Хаккурю!
- [цензура]!
Санзо молчал.
- Он не вернётся, - горестно проговорил Хаккай.
- Я бы тоже не вернулся, - сочувственно согласился Годжо.
Санзо молчал.
- Хаккай, пошли домой.
- Санзо? А мы куда пойдём?
- Ладно. Хаккурю, эй, мы заведём тебе кошку. Возвращайся.
- Кю! (Фигушки!)
Годжо почесал затылок:
- Вообще-то, я про кошку пошутил…
Банг! Банг! Банг! Банг! Банг!

Saiyuki. День сурка у Санзо-икко.

- Кюююююююю! – верещал дракончик, а в паузах цеплялся зубами за спальники и полог палатки, но Гоку упорно тащил его наружу, ухватив за хвост.
- Гоку, пожалуйста, оставь Хаккурю в покое!
- Сегодня день сурка! Пусть тень от хвоста увидит! Хочу, чтоб солнышко, и тепло было!
- Это не сурок!
- Обезьяна, не дури, там метель… Ну, что, увидел?

- Кюююююююю! – верещал дракончик, а в паузах цеплялся зубами за спальники и полог палатки, но Гоку упорно тащил его наружу, ухватив за хвост.
- Гоку, пожалуйста… Ой, где это мы?!
- Хаккай, я не понял, вчера ж ещё отсюда спустились в долину. Или мне приснилось?
- Странно, мне тоже казалось... Ну и как? Видел он тень? – спросил Санзо машинально.

- Кюююююююю! – верещал дракончик, а в паузах цеплялся зубами за спальники и полог палатки, но Гоку упорно тащил его наружу, ухватив за хвост.
- По-моему, мы попали! Опять палатка, снег и эта песня про тень.
- Монашек, делай уже что-нибудь.
Санзо пожал плечами.
- Ладно, вернёмся назад и объедем это место. Как там тень?

- Хаккааааай! – верещал Гоку, сотрясая палатку, - Хаккурю нет нигде!
Йокай рассматривал белый листочек.
- Что ты там читаешь?
- «Жду вас в долине! Хвост у меня не казённый. И, ещё, драконы не отбрасывают тени. Вообще никогда».


Saiyuki. Годжо,Санзо. Каппа выкурил последнюю сигарету один. "Ну и кто ты после этого?" Н!

Годжо отщёлкнул бычок в костёр.
Санзо потянулся к открытой пачке, заглянул в неё, смял, бросил в огонь и поднялся, медленно вытаскивая револьвер:
- Ну, и кто ты после этого? Труп!!!
Хаккай, провожая взглядом бегущих, пробормотал:
- А Минздрав всё предупреждает, предупреждает и никак не может предупредить…

Saiyuki Gaiden. Тенпо| Годжун\Кенрен "Зачем мне-то от него прятаться?" "За компанию!"

- Пст… псст… голову подними!
Над собой Годжун увидел небо, крышу тенкайского дворца и лукавую физиономию генерала.
- Встань на перила и руку дай, я тебя сюда затащу.
- Мне и внизу не дует.
- Быстрее.
Годжун был драконом покладистым и через несколько секунд уже сидел на крыше. Там он осмотрелся, решил, что крыша жёсткая и пыльная, поэтому недовольно спросил:
- Что мы здесь делаем?
- Скрываемся от Тенпо.
- Зачем?
- Затем, что он меня ищет. Вечером я сам к нему зайду, а сейчас… Солнышко, тёплая крыша…
- Зачем мне-то от него прятаться?
- За компанию! Говорю же: тёплая крыша, солнышко, бабочки!
Годжун снял тяжёлую шинель и растянулся на красной черепице.
- Эй, не спи! Что это за компания? Хотя, спи, не отвлекайся…
- Щекотно…

Через два часа их разбудил вечерний холод и громкий мат Тенпо.
- Где этот …. Я его ……
- Ты сегодня нарасхват, - тихонько засмеялся Годжун.
- ….. дракон меня же …….!
- С какой это стати? – изумился дракон, пропустив мимо ушей эпитет в свой адрес.
Кенрен спрыгнул на дорожку.
- Что ты кипятишься так?
- У Годжуна уже два часа, как совещание идёт, а тебя всё нет! Из карцера не выйдешь! И мне по полной достанется!
«Интересно, сажают ли в карцер главкомов»? – думал Годжун, слезая с крыши.

Saiyuki Gaiden. "Маршал Темпо, в следующий раз лекции личному составу о варварских праздниках прошу проводить в особо оговоренное и согласованное со мной время. Не перед приемом у Императора!"
- Маршал Темпо, в следующий раз лекции личному составу о варварских праздниках прошу проводить в особо оговоренное и согласованное со мной время. Не перед приемом у Императора!
- О чём вы, Годжун-сама?
- Кто наплёл небылиц об Олимпиаде и подучил бойцов вместо положенного приветствия орать «Спартак - чемпион»? Безобразие!
- И то верно, Годжун-сама! Ты что, Тенпо? Чемпион – ЦСКА!

Saiyuki Gaiden Кенрен|Годжун "А у вас вся спина белая"

- Знаете, Годжун-сама, Внизу есть такой смешной праздник «День дурака»…
Главком предупредительно поднял палец, останавливая генеральское словоизвержение:
- …и вы его празднуете ежедневно. Не мешайте читать.
Минут десять Кенрен молчал.
- Его в одиночку не празднуют.
- Это намёк?
- Да что вы! Просто в этот день принято разыгрывать окружающих.
- То есть?
- Ну, например, в прошлом году я сказал Тенпо, что вы его вызываете. И, непременно, чтобы он был в кимоно красного цвета с белой отделкой. Он и кимоно достал, и к вам пошёл, а перед самой дверью всё-таки про День дурака вспомнил.
- Глупо, - сухо сказал дракон, в глубине души жалея, что шутка не удалась, - но смешно… наверно.
- Ещё я однажды первой группе экзамен на этот день назначил по каллиграфии.
- Неплохая идея. Полезная. Каждый год проводите. Чёрт знает, как пишут! Дальше рассказывайте.
«Язык мой длинный, - затосковал Кенрен, - поколотят же и не посмотрят, что генерал».
- Бойцы спящего из казармы вместе с кроватью вытащили и в центре плаца оставили.
Дракон улыбнулся.
- Ладно. Забирайте, - он подписал документ, - идите. Стойте, у вас вся спина белая!
- Да, я знаю, - засмеялся Кенрен, закрывая дверь, - смотри-ка, и наш змеёныш шутить пытается!
Так и проходил генерал до вечера с побелкой на лопатках.


Годжун отчитывал Кенрена.
С нескрываемой скукой он перечислял последние генеральские художества и провалы. Главком давно понял, что перевоспитать оболтуса не получится, но надо было соблюдать ритуал. Нельзя же совсем игнорировать подчинённых…
Кенрен тоже оправдывался без вдохновения, постепенно впадая в прострацию.
Разбудила генерала тишина. Помолчав ещё немного, Годжун встал из-за стола и подошёл к генералу вплотную.
- Обычно на вашей… гм… физиономии написано желание уйти как можно быстрее и как можно дальше. А сегодня вы меня не слушаете совсем по-другому. В чём дело?
Кенрен потупился.
- Разрешите задать вопрос?
- Какой ещё вопрос?
- Эм… Ваши руки…
- Что «ваши руки»?
Годжун быстро спрятал кисти за спину под плащ.
- До рукопашной дошло? Так и знал, будет у меня разговор с командиром четвёртой…
- Вам-то что? Тоже мне, воспитатель! Да, кстати, кто на днях матерился на всю чайную, при дамах?
- Матерился для разрядки, а то непременно морду бы кой-кому набил! Кстати! Вот вы полчаса на меня убили, а можно было уложиться в несколько секунд. Учитесь. Лучше бы о …. думал, …. твоей матери, чем чужих баб …., в … тебе десять …. И ….. в …. Тогда я ещё подумаю, снимать ли с тебя очередное взыскание, чтоб …. через …. И когда только ты выражаться научишься литературно, в пять …. твоего….. Повторите, что запомнили.
Годжун молчал.
Пользуясь недееспособностью командира, Кенрен плеснул из фляжки на свой относительно чистый носовой платок и прижал ткань к разбитым драконьим суставам. Годжун судорожно вздохнул.
- А под мат было бы совсем не больно.
Годжун молчал.
Кенрену решил исследовать реакцию командира до конца. Он призывно потряс фляжкой перед драконьим носом.
- Остальное для дезинфекции – внутрь?
- Эээ…
- Ничего. Сегодня же праздник.
- Какой?
- День освящения собора парижской богоматери.
- Матери?...
- Ну, хоть что-то. Так и будем стоять?
Кенрен просунул руку под плащ.
Другой рукой прихватил косу на затылке.
Поцеловал приоткрытые губы.
- Знаете, Кенрен-доно, целоваться вредно, - отдышавшись, сказал дракон.
- Почему?
- Зубы заболят.
Челюсть, действительно, ныла целую неделю.


Saiyuki Gaiden. Тенпо | Кенрен "Проще увидеть Годжуна в балетной пачке!" "Не зарекайтесь, маршал. Не зарекайтесь."

Кенрен убил весь свой драгоценный выходной на уборку маршальского кабинета. И надо ж такому случиться: вечером выяснилось, что потерялась именно та книга, которую Тенпо очень хотелось почитать. Вернее, «очень» ему захотелось именно потому, что она пропала. Полночи Тенпо книгу искал и ещё полночи читал. Утром его разбудил нечеловеческий вопль:
- Маршал!!!
- С добрым утром, - Тенпо ласково улыбнулся генералу, который бесновался посреди разгромленного кабинета.
- Адъютант! Вы немедленно приступите к уборке помещения! Лично! Я вас научу порядок уважать!
- Не думаю, - хихикнул Тенпо, - проще увидеть Годжуна в балетной пачке!
- Не зарекайтесь, маршал. Не зарекайтесь.
- Яви мне это чудо, и я лично тут всё уберу.
«На слабо» генерал вёлся моментально.
Через несколько дней в хрустальный полдень он вытащил Тенпо на улицу и повлёк его к дальнему озеру. Озеро питали холодные ключи, и популярностью оно не пользовалось.
- А что в пакете?
- Оно самое. Юбка для танцев. Только я из неё каркас вынул, нести неудобно. Или скажешь, что незачёт?
- Сойдёт, пожалуй. А куда мы идём?
- А вот сюда, - и Кенрен подвёл Тенпо к кучке аккуратно сложенной одежды, - главком каждый день на это место плавать приходит.
- Нет!
- Да! Держи тряпки, - Кенрен вручил маршалу белую стопку и разложил юбку на траве.
- Сапоги ему оставь, изверг.
- Не оставлю. И быстрее, а то сейчас всплывёт. Вон те кусты как раз подходят для засады.

Годжун вылез на берег, и, отжимая косу, пошёл к своим вещам. С минуту дракон изучал бабочку, появившуюся на месте скучного кокона, потом медленно обвёл берег тоскливым взором.
- Мерзавцы, отдайте форму.
Он постоял, послушал тишину, подумал, влез в предложенный костюм и завязал на талии шнуровку.
- Дальше что? Сплясать? И кому ж это в голову пришло? Ах, да, среди моих знакомых есть только один специалист по Нижнему миру, который знает, что такое балет. И только один придурок, способный рискнуть здоровьем.
Вопрос о том, как, не подвергая себя опасности, одежду вернуть, проработан не был. Ошибка в планировании операции. А вынуждать командира разгуливать по Небесам в шёлковой тряпке и перьях, было слишком даже для Кенрена.
Дракон снял юбку и швырнул её на траву.
- Я лучше голым вернусь, чем в этой пакости.
- Господин главком, вот ваши вещи, - не выдержал «специалист по Нижнему миру».
Следом из засады выбрался генерал.
Годжун, молча, повертел пальцем у виска, но, одевшись, всё-таки спросил:
- Спорили на что?
И, не дожидаясь ответа, побрёл в казарму.


Утром Санзо вышел к завтраку с сумкой. Сумка позвякивала и воняла смазкой.
- Монах, что это за гадость?
- Не твоё дело!
- В самом деле, Санзо?
- Хаккай, представляешь, среди ночи появляется в комнате наглая баба, хихикает и исчезает, оставив какую-то железку и сумку. И они смердят до утра. Утром я понимаю, что это не сон. Пулемёт. В сумке патроны. Я их с собой забрал, чтоб Гоку не пальнул ненароком.
- Хорошая вещь, - одобрил Хаккай, - неотразимая. Как красивая женщина. Да, Годжо?
«Эта шутка не смешная», - решил полукровка.
В следующем городе Хаккай раздобыл пяток гранат. Ки, она своя, не чужого дяди. Жалко на мелочи тратить.
А легкомысленный, но жизнелюбивый Годжо купил неброский надёжный бронежилет.


Сегодняшнее утро на Небесах выдалось непривычно пасмурным. Такое случалось иногда: помрачневшие выси дарили дождь вишням и цветам. Бойцы по такому случаю остались в казарме, а генерал с чистой совестью проводил позднее утро на кушетке в маршальском кабинете.
- Тенпо-доно, у вас аспирина не найдётся?
Годжун заметил ноги, не поместившиеся на короткой лежанке, и сморщился.
- Годжун-сама, вы простудились?
- Нет, голова болит, не спал совсем. Вернее, не то, чтобы не спал…
Кушетка хихикнула.
Аптечка была здесь предметом востребованным и нашлась быстро. Годжун с некоторым сомнением наблюдал, как Тенпо роется в ней, перемешивая вскрытые упаковки и роняя таблетки. «Притравит по рассеянности, - думал он, - старый я стал, свою пора заводить».
- Знаете, маршал, мне всю ночь снилась какая-то чушь, - пожаловался вдруг дракон, удивляясь сам себе, - я восстание против Императора поднял.
- Давно пора, - развеселилась кушетка.
Тенпо, не отрываясь от аптечки, пнул болтливую мебель ногой.
- Кстати, - сообщил дракон кушетке, - генерал Кенрен героически погиб, прикрывая мой прорыв в императорские покои.
- А я? – заинтересовался маршал.
- Понятия не имею.
- А вы?
- Сам не знаю.
- А Западная?
- Какая ещё Западная?
Маршал рассыпал таблетки.
- Восстал-то кто тогда? – после долгого молчания скрипнула кушетка.
- Ситхи какие-то, - Годжуна передёрнуло, - своеобразные очень. Генерал был, а вас и Западной не было. Маршал, повнимательней, отсутствие во сне Западной не повод накормить меня вместо аспирина слабительным. Самое странное, что мы летали среди звёзд в больших консервных банках.
Кушетка что-то нечленораздельно вякнула.
Меланхоличный дракон проснулся, прыгнул к ней и сжал генеральское горло железной пятернёй.
- Сейчас узнаем, кто из нас шпрота в масле!
- Годжун-сама, аспирин!
- Не надо, всё само прошло.
- Годжун-сама, хотите, скажу, причем здесь консервные банки и путешествия к далёким мирам?
Рука разжалась. Генерал был спасён.
- Годжун-сама, знаете, какой сегодня день?
- Только не говорите мне, что сегодня снова День ду… Кенрена!
- Годжун-сама, сегодня Внизу День космонавтики.


Saiyuki. Хаккай | Гоку "Это все потому, что кто-то слишком много ест"(с)

Был тихий вечер. Да, тихий, потому, что Гоку дали сладкого, а Годжо – денег на бордель. Санзо отгородился от мира свежей газетой. Хаккай читал книгу, а Хаккурю наблюдал за спектаклем, который разыгрывал перед ним объевшийся Гоку. Хаккай прислушался.
- Белая лошадка одна пошла к реке, и её съели.
- Кю! - довольно пискнул дракончик, чавкая.
- Коричневая кошечка заблудилась в лесу и умерла.
Теперь уже чавкали дуэтом.
- Собачка поскользнулась и утонула в реке, а змею переехал джип. Ой, Хаккурю, актёры кончились!
Хаккай поднял голову от томика Монтеня. У дракона изо рта торчал хвост мармеладного червячка.
- Это всё потому, что кто-то слишком много ест.
Йокай разорвал целлофан и высыпал на стол новую порцию «актёров».
Санзо отложил газету.
- Хаккай, тебе не кажутся странными разговоры ребёнка о смерти?
Хаккай подумал.
- Гораздо страннее, Санзо, были бы разговоры ребёнка о жизни.

@темы: Saiyuki, Гайден, Годжун

Comments

[Ishytori]

Шикарно!!! От Годжуна в пачке пачу до сих пор. Ты гениальна!

[Кошка-Плюшка]

Ishytori
На однострочниках Гость предположил, что Годжун должен обернуться драконом и гордо улететь. А мне хотелось спросить гостя, как главком в кабинет протискиваться будет? Даже фантазия разыгралась.

[Ishytori]

Кошка-Плюшка
Мда, это выглядело бы феерически)