[dwoexm]

(окончание)

К удивлению дознавателей, услышав результаты анализа, Феликс расплылся в улыбке и радостно воскликнул:
- Собственно, эта версия и была у меня основной, но, знаете, мужества не хватило изложить её прямо с порога. Итак, господин Вершитель, забирайте труп себе и… делайте с ним всё, что сочтёте нужным. Инцидент исчерпан.
Камил подумал, какие, однако, заманчивые перспективы, не начать ли в таком случае убивать надоевших особей направо и налево. Олаф решил, что на Элери запросто можно рехнуться. Райгу привычно почесал нос – просигналил, что собеседник говорит искренне. Никто, вообще-то, в этом не сомневался.
- Почему же вы не хотите найти настоящего преступника? – с досадой в голосе спросил Санди.
Феликс повторил ему, как неразумному младенцу:
- Вершитель не совершал преступления, поскольку имеет право на убийство. Назовём происшедшие «перстом судьбы» или «стихийным бедствием».
- Что там с остальными волосами? – спросил Камил, потому что молчать было невозможно. Ему захотелось немедленно расследовать все остальные «казусы», приключившиеся на Элери с представителями других рас.
- Мужская особь не причастна к убийству, - ответил Санди. - А вот женская, Вершитель, опередила тебя по проценту совпадений. И синдром присутствует.
Феликс, почуяв, что его логике наступает крандец непредвиденный, самолично глянул на анализатор и тихо спросил:
- Судя по наличию у вас волоса, известно, кто эта дама?
- Да. Это знаменитая актриса госпожа Ари-Ал, - торжественно ответил Олаф. – Мать Вершителя.
Услышав имя, Камил зажмурил злобные косые очи, и его лицо тут же сделалось нежным, даже красивым. Феликс, глянув на соотечественника другими глазами, прозрел.
- Знаете, - сказал он сдавленным голосом, - если вы сообщите о своём подозрении публике, то поклонники вас разорвут. Не ваши поклонники, конечно.
- Интересный поворот дела, правда, Феликс? – наивным голоском спросил Райгу. – А вы нам всё время о прецедентах твердили.
Феликс, надо отдать ему должное, соображал быстро:
- Нет ли у вас, уважаемый Вершитель, ещё одного близкого родственника, какого-нибудь менее такого? – спросил он окаменевшего Камила.
- По-моему, с родственниками уже перебор, - прошипел Камил в ответ. – Страж! Выйдем-ка на минуту!
- Куда они пошли? – насторожённо спросил Феликс.
- Вам лучше этого не знать, - проникновенно сказал Санди, а Райгу энергично закивал огнегривой головой.
- Какого рожна!!! – раздалось из-за хлипкой двери, потом шум стих, и продолжения наставлений в гостиной не услышали.
- Простите, - сказал Феликс, когда Вершитель и Страж вернулись. – Было бы логичнее - наоборот.
- В каком смысле? – спросил всегда собранный и безмерно любознательный Санди.
Остальные дознаватели временно отвлеклись, а зря. Феликс тут же изложил новую версию.
- Именно у Симона, насколько мне известно, существуют обширные контакты с другими планетами. Среди его знакомых вполне могут оказаться ранты, с которыми Симон что-то не поделил. А владельцу фирмы «Звёзды Элери» есть, что не поделить. Вы надписи на пакетиках не могли перепутать?
- Об этом даже не думайте, - на всякий случай отодвинув Камила подальше от Феликса, сказал Санди. - Я надписи на пакетиках просто не читал, потому что женский волос от мужского и без надписи отличить могу по чисто биологическим признакам. На ранту, кстати, напал мужчина.
- Почему вы так уверены, что волосы принадлежат напавшему? – не унимался Феликс. – Элери не в состоянии напасть. Не то воспитание.
Камил возмущённо забулькал:
- Я только что, ага, а теперь уф!..
Санди решил пойти на компромисс:
- Хорошо, пусть вывод звучит иначе. Рядом с рантой в момент убийства непременно находился элери с синдромом «второй кожи». Потому что гулять по пляжу, зажав в кулаке прядь волос, не будет никто, в том числе и ранта. Логично, правда?
- Логично, - признал Феликс. – Надо ситуацию обдумать.
Камил, наконец, созрел для внятной реплики.
- Давай уже, начинай!!! Остальные! Я ничего не знаю и знать не хочу о родственниках. Поэтому, Санди, собери информацию о великой актрисе. Да не вздумай ограничиться её официальной биографией. Посмотри досье родителей. Феликс, помоги Советнику разобраться с местными базами данных. Санди, не церемонься, взламывай личную почту и медицинские карты. А если кто-то будет мешать…
- Собственно, я в театр не хожу, - оправдался Феликс. – Поэтому особого пиетета не ощущаю.
- Тем лучше. Райгу, займись рантой. Что он здесь делал? К кому прибыл? А я пошёл, - уведомил компанию Камил.
И, действительно, пошёл.
- Теперь-то он куда? – растерянно спросил Феликс. – Если не секрет.
- Секрет, - ответил вредный Олаф. – На море. Купаться.
- Медитировать, - добавил добрый Райгу.
- До полного просветления, - подытожил Санди. – И осознания.
Некоторое время Санди, усиленный Феликсом, и Райгу работали, а Олаф за ними внимательно наблюдал. Потом Феликс, задумчиво посмотрев в окно, сказал:
- Вот если бы Вершитель пошёл и откровенно поговорил с Симоном…
Олаф насмешливо спросил:
- А почему вы сами не поговорите с Симоном? Предварительно изолировав его от общества.
- На основании полной непричастности?
- На основании поразительной осведомлённости.
- Осведомлённость нематериальна. Симон скажет, что просто так дал вам свой волос. Совершенно случайно. Кстати, а почему вы сами не спросили Симона о значении столь странного презента?
Олаф вспомнил себя в мокрых штанах, смутился и нечленораздельно пробурчал:
- У него как спросишь, так и будешь стоять.
Феликс, не скрывая иронии, признал:
- Да. Надо сказать, что я даже рад присутствию в деле ранты. Много от дознавателей почерпнул нового. Смелые вы экспериментаторы.
- Кто хотел невиновного в тюрьму упечь? - подхватился Олаф.
Феликс не остался в долгу:
- Кто использовал незаконные методы добычи улик?
Унылый спор перебил Райгу.
- Странная ситуация: я нашёл факты, которые ничего нам не дают.
Олаф оживился.
- Пойду, Камила позову.
Дождавшись Вершителя, Райгу доложил:
- Ранта по имени Прач является признанным специалистом в наследственных заболеваниях. Его убил элери с наследственным заболеванием. Всё логично, но мало о чём говорит. Видите, Феликс, правильные, с вашей точки зрения, факты не способствуют расследованию. Гораздо ценнее факты нелогичные, неожиданные.
Феликс немедленно откликнулся:
- Пока не доказано, что убил именно больной элери.
- Я вас понял, переформулирую: некто легко и незаметно пробил шкуру, покрытую густым мехом, а в это время ранта, в агонии, вырвал пук волос из мирно стоящего рядом постороннего элери, который ничего не заметил.
На запутавшегося в уликах и логике Феликса снизошло озарение:
- Прач несколько волос пытался украсть для научных опытов, за что и был убит!
Камил заметил скептически:
- Пытался незаметно вырвать? Лично я, окажись объектом выдёргивания, завопил бы очень громко. В крайнем случае, Прач должен был прядь отрезать, так безопаснее, но он этого не сделал.
- Можно, я продолжу? – спросил Райгу. – Следующий факт - факт неожиданный: лет тридцать назад Прач был пластическим хирургом.
- Двойня, - невпопад добавил Санди. – У родителей госпожи Ари-Ал родилась двойня. Значит, у Камила есть дядя.
- Нет у меня никакого дяди!!! – заорал Камил.
Санди был непреклонен.
- В генетическом смысле - есть. Феликс, вы просили найти ещё одного родственника Камила. Получайте дядю.
Феликс оживился и спросил:
- Какие у него социальные координаты?
- А?
- Практически все элери пользуются общественными благами по месту регистрации. Поэтому для удобства все стараются завести социальные координаты.
- Ничего такого я в деле не нашёл, - сказал Санди. – И координат сестры нет.
- Ну, ей-то они не нужны.
- Странно, - продолжил Санди, - что в личной переписке Ари-Ал нет писем от брата.
- Что-то я такое недавно слышал важное, - Олаф пощёлкал пальцами. – А, шофёр! У госпожи актрисы имеется весьма преданный шофёр.
- Вариант, - согласился Камил. – Многое сходится.
Олаф хищно потер ладонью о ладонь.
- А позвольте мне за шофёром слетать?
- Во избежание жертв и разрушений с тобой отправится Феликс. Вот вам ордер, он обязателен к исполнению на всех планетах Общего мира.

Когда анализ волос арестованного не оставил следствию сомнений, Камил спросил, демонстративно глядя в сторону:
- За что вы убили Прача?
Неброского вида элери ответил:
- Тридцать лет назад я специально нанял нам с сестрой безвестного и бедного хирурга с далёкой планеты. А теперь этот идиот захотел проконсультироваться касательно синдрома «второй кожи». С красивейшей женщиной Элери! Для материалов, видите ли, монографии, обещающей стать сенсацией. Да ещё во время твоего приезда. Извините, Вершитель, вашего приезда.
- Феликс, развитие событий кажется вам логичным? – официальным тоном поинтересовался Камил.
- Вполне.
- Я договорился с вашими коллегами-рантами. Ввиду аналогичности законов, они согласны оставить преступника под юрисдикцией Элери. Забирайте, мне он тоже не нужен.
- Вы считаете дело полностью закрытым? – хитро прищурив глаза, спросил Феликс. – Ещё каких-нибудь подозреваемых у вас не завалялось?
Камил преобразился: ни с того, ни с сего он вскочил и заорал:
- Вон отсюда!!!
Феликс, ухватив преступника за воротник, немедленно выполнил приказ.

За час до этого, пока Олаф упоённо осуществлял операцию захвата, Камил проследовал к Симону и с порога грозно рявкнул:
- Признавайся, откуда ты узнал про улики?!
Симон высосал ракушку, запил её вином и соизволил лениво ответить:
- Мне, скажем так, намекнули про подробности. Один неплохой следователь.
Камил, осознав ситуацию, взвыл:
- Но зачем?! Он не знал, что мы родственники?
- Знал. Просто Феликс хотел подстраховаться в борьбе с напастью. С тобой. Ладно, шучу, я оказался первым подозреваемым Феликса. Пришлось указать на тебя, как на более вероятную кандидатуру. А заодно, направить расследование дознавателей по верному руслу. Цени, именно дознавателей.
Камил отлично понимал, что взывать к симоновой совести бесполезно, поэтому просто спросил:
- Значит, ты сразу догадался об истинном преступнике?
- Нет. Но мне не понравилось внезапное внимание к твоей судьбе со стороны одной особы.
- И что, нельзя было со мной открыто поговорить?
Симон, печально вздохнув, сказал:
- С тобой разве поговоришь? К тому же, каждый сам должен делать своё дело.
- В целом – да, - согласился Камил.
- Ну, а теперь рассказывай, зачем пришёл. Заблудился что ли?
- Пришёл за советом.
- Спрашивай.
Вопрос дался Камилу нелегко.
- Что мне делать с госпожой Ари-Ал?
Симон лениво сделал вид, что удивился.
- С ней что-то надо делать? Убийство произошло после звездопада? Так ведь? В это время госпожа была со мной, в этом доме. Мы разговаривали.
- Жидковатое алиби.
- Нормальное алиби, если учесть наши с ней неприязненные отношения. К тому же, имеется объективный свидетель. Имя свидетеля сам угадаешь?
Камил, из последних сил пытаясь спихнуть с себя ответственность, уточнил:
- Ты просишь для Ари-Ал помилования?
- Я?! – возмутился Симон. – Кто из нас к кому на огонёк заглянул?!
Мысленно утёршись, Камил пробурчал:
- Не слишком ли ты добрый?
- Не волнуйся, Камил, всё будет правильно: судьбе алиби не предъявишь. Пусть живёт.
Камил, растоптав остатки долга, согласился:
- Ладно, пусть.
Симон налил вина во второй бокал и сказал печально:
- В некоторых словах пресловутой госпожи был резон. Спрошу из чувства долга: не хочешь ли ты оставить свою неблагодарную работу?
Судя по тону, это был, скорее, риторический вопрос. Камил выпил вино и не слишком уверенно ответил:
- Благодаря работе, в моей жизни много крутых поворотов. Это интересно.
Симон сказал на прощание:
- Если смотреть на твои повороты со стороны, то они больше похожи на круги… ада.

Катер тихо скользил по неверному пространству червоточины. Олаф ерзал в кресле, ёрзал, долго не решался, но всё же спросил:
- Камил, а почему ты на Феликса наорал? Всё же по-нашему вышло.
Райгу с любопытством оглянулся. Санди поднял глаза от книги. Наконец, Камил откликнулся:
- Что-что?
Олафу звенящий тон голоса, задавшего вопрос, не понравился. Пришлось идти на попятную.
- Камил, а почему Феликс в конце концов поверил в виновность шофёра?
- Поверил, когда увидел стопроцентный результат анализа волос, - не дождавшись реплики Камила, ответил Санди.
Олаф засомневался:
- Феоиксу всё время казалось нелогичным нападение элери на разумное существо. Вдруг, и правда, на месте преступления присутствовал кто-то ещё?
Маньячно сверкнув глазами, Камил проскрипел:
- А потом перестало казаться. У элери с синдромом «второй кожи» психика злокачественно изменяется. Такой субъект на кого угодно напасть может.
Райгу уткнулся в приборную панель, Олаф затих в кресле, а Санди, хотя и знал, что сказанное - чушь, крепко задумался.