Глава 1. Первая печать
читать дальшеЗима подходила к концу. Камил считал оставшиеся до весны дни, чтобы ровно первого марта с удвоенной силой возмутиться снегом, холодом и ветром, дующим со всех сторон разом. До этого священного дня замученные ежедневными жалобами коллеги строго-настрого запретили Камилу высказываться о климате. Камил покорно молчал и ждал своего часа.
Утро первого марта встретило дознавателей ярким солнцем, немедленно начавшейся капелью и птичьим щебетом. Всю дорогу до здания штаба Камил, щурясь на искрящуюся корочку спёкшихся под яркими лучами сугробов, злобствовал. Через полчаса сидения за столом он заявил:
- Спать хочу.
После чего улёгся на стол и перестал подавать признаки жизни.
Прошло полчаса, Санди, не отрываясь от документов, попросил Олафа:
- Свет включи.
Олаф отвёл хищный взгляд от монитора и ахнул:
- Что!..
За окном на фоне тёмно-серой мути кружили сказочные белые хлопья.
- Вот! - немедленно проснулся Камил. - А я говорил!
- Что ты говорил? - неприязненно спросил Олаф, вознамерившийся, было, в обед прогуляться с подружкой.
- Никогда она, ваша весна, не наступит!
Санди улыбнулся и мечтательно посмотрел на бурлящую за окном стихию.
- Знаете, - сказал он, - есть такая сказка...
- Правильно, - кивнул Камил, - Олафу расскажи, он у нас из детства никак не вырастет.
- Не сказал бы, - усомнился Санди. - По-моему, он уже созрел для взрослой жизни. Кстати, сказка совершенно недетская. В одной стране никак не наступало лето. Чтобы его подманить, молодёжь начала прыгать через костёр, и одна из девушек, сделанная из снега, растаяла. Её любовник утопился. Вот тут лето и началось. Но это сказка, а на самом деле в традициях этой страны было оставлять девушек на ночь привязанными к дереву в подарок богу зимы, чтобы он насладился жертвой и уже ушёл наконец.
Олаф передёрнул плечами.
- Что-то круто очень.
Камил зашипел:
- Я бы за такие сказочки... на Марс ссылал без штанов. А зачем девушка прыгала, если она была из снега?
- За компанию, - ответил аноформ.
- Шуточки у тебя! - возмутился Олаф, неравнодушный ко всем девушкам, даже сказочным.
Несколько минут было тихо, потом щелкнул замок и на пороге кабинета появился тот, кого, в общем-то, не ждали - начальник Корпуса. Выглядел начальник бледно.
- Неприятность у меня, - сказал он тихо.
- Какие? - спросил Камил, гадая на кого это «у меня» ещё распространяется.
Начальник ответил грустно:
- Печать потерял.
- Как это вы? - ахнул Олаф.
Санди пихнул его в бок, но начальник Корпуса счёл нужным ответить:
- Возвратился из здания канцелярии, а печати нет. В канцелярии была, и я её там не забывал. Лично бегал проверить, чтоб шум раньше времени не поднимать. В сущности, не удивительно, что печать пропала: я на площади два раза грохнулся, подошва ботинок кожаная, гладкая. Только это - между нами. Помогите найти.
- На нас можно положиться! - рявкнул, вытягиваясь во фрунт, Олаф.
- Да, я знаю, - согласился начальник Корпуса. - Грехов у вашей группы так много, что на неё, действительно, можно положиться. Старайтесь держаться направления на здание канцелярии, коридор - метра три. Пурга, я мог слегка сбиться.
Дверь за начальником Корпуса затворилась. Камил застонал. Санди горестно вздохнул.
- Пошли! - решительно приказал Олаф.
- Куда? - изумился Камил. - Там снег по пояс!
- По щиколотку, - поправил его Санди. - Придётся в нём поковыряться.
Через час, когда Камил намертво окуклился в шубе и прекратил всякое движение, а Олаф начал шмыгать носом, Санди сказал «я сейчас» и убежал куда-то в падающий снег. Довольно скоро он вернулся, сжимая в руках странные металлические предметы - сетчатые листы.
- Греби, греби! - приказал он Олафу. - Иначе Вершителя недосчитаемся. Он у нас в вечную снегурочку превратится.
Олаф начал работать как крот, и вскоре уже держал на сетке сверкающую медью печать.
- Ура! Я... нет, - он дёрнул статую Вершителя за локоть, - мы, отдадим печать, а ты верни это.
- Ага, - не согласился Санди, - их уже пол корпуса ищет.
- А что - их? - наконец догадался спросить Олаф.
- Противни из столовой.
- Что? - переспросил через очень много секунд Олаф. - Да что бы это ни было - спрячь под снег. Делов-то.
- Под ёлку! - проснулся Камил. - Снег завтра растает, и все узнают, кто, чем и зачем. Под ёлку!
Санди сунул все три решётки в подъёлочную труху и спросил:
- Завтра?
Камил вздёрнул лысые брови и мёрзлыми губами пробурчал:
- Завтра ещё и не то начнётся.