[dwoexm]

Февральские цветы.
Часть вторая.

Вечером, когда Тенпо прибыл с докладом, всклокоченный адъютант молча кивнул маршалу на скромную дверь драконьих апартаментов.
Записывать придуманную ересь маршал не решился, поэтому до здания штаба он шёл плавно, чтобы не расплескать идеи. Однако, войдя к дракону, едва их все разом не пролил на пол – уж очень странный вид был у командира. Годжун обрадовался:
- Наконец-то. Я отбываю сегодня вечером. У вас есть полтора часа для согласования всех нюансов. Тенпо-доно, что с вами?
«Со мной-то ничего», - подумал маршал, а вслух сказал:
- Итак, с утра…

С утра на построение выгнали всех, вплоть до начальника штаба по хозяйственной части и командира дежурной смены поваров. Было торжественно объявлено о проведении армейских спортивных соревнований, от которых освобождались только боевые группы. Кросс, силовые упражнения, стрельба из лука, перетягивание каната командами административно-управленческого подразделения и подразделения снабжения. Проигравшим – повторный кросс. Приказ зачитал маршал Тенпо, от себя добавив, что Годжун-сама чрезвычайно недоволен физической формой интендантского личного состава и будет весь день со стороны контролировать процесс.
Интенданты, потрясённые горем и замученные физическими упражнениями, спиной ощущая присутствие грозного командира, соревновались самозабвенно. Редкие носители документов, рискнувшие заглянуть к Годжуну в кабинет, встречали недоумённый взгляд адъютанта и его же вопрос: «как, разве вы не кросс должны сейчас бежать?»
После завершения пытки физкультурой, было объявлено, что Годжун-сама в ближайший выходной, то есть через три дня, лично наградит наиболее успешных участников. Против задержки никто не возражал: прямо сейчас счастливые победители и на ногах-то не держались.
Феникс и Тигр, посетившие мероприятие, обсудили происходящее и решили выйти к Императору с предложением о распространении начинания во всех армиях и, особенно, в гражданских департаментах. Идею Феникс немедленно озвучил. Когда надо, даже в шумящей толпе, его голос звучал очень громко. Услышали многие. В результате, администрация Небес вспоминала Годжуна весь день как угодно, но только не в обычном административном контексте.
Ночью Кенрен и его верная группа с усердием голодных кротов перекапывали дальний полигон. Утром генерал пробрался в пустующую спальню Годжуна и заснул там сном мёртвого праведника.
Первую половину второго дня главнокомандующего Западной армией усиленно искали, возмущались и скандалили. Военных посетителей адъютант отправлял к маршалу Тенпо, а перед гражданскими только пожимал плечами.
Ближе к вечеру Годжуна не дождались на военном совете. За несколько минут до начала переполошенный секретарь доложил, что он так и не смог найти главнокомандующего и сообщить ему о времени проведения совета. Из слов секретаря стало ясно: никто ничего не знает, а драконий адъютант говорит только, что командир ушёл на рассвете, когда будет, неизвестно, а между тем за стеной кабинета, в личных покоях кто-то оглушительно храпит. Вроде бы главнокомандующего видели гуляющим с маршалом Тенпо.
Пред светлы очи председателя вызвали второго в Западной армии человека.
- Маршал Тенпо, доложите Военному совету, где ваш главнокомандующий!
Тенпо посмотрел на члена совета как на полного идиота и спросил:
- Разрешите обратиться?
- Ну, обращайтесь… - растерялся оскорблённый выражением маршальского лица и непривычный к уставным формам общения советник.
- Господин член военного совета, вы подозреваете меня в ясновидении? Я сейчас отвечу, что в кабинете, а главнокомандующий, может быть, в это время, извините, в туалет пошёл.
- Хорошо, - согласился вопрошавший, - где он был до восьми часов вечера?
- В смысле, до двадцати ноль-ноль? Со мной на дальнем полигоне. Мы проводили штабные учения.
- А почему вы не проводили их в кабинете?
Тенпо снисходительно улыбнулся.
- Для штабных учений карт мало, нужны большие площади и макетирование местности. В кабинете трудно смакетировать болото или ручей.
- Вашим совместным занятиям есть свидетели?
Тенпо возмутился:
- Для разработки действий оперативно-тактического и даже стратегического звеньев нам помощники не нужны!
После некоторого раздумья маршал продолжил:
- Хотя, оцепление, конечно, видело, как мы бродим среди искусственных холмов и оврагов.
Член военного совета совсем растерялся и спросил:
- Сколько было свидетелей?
Тенпо задумался.
- Так, двадцать километров периметр, расстояние между бойцами – пятьдесят метров, меньше не надо, - четыреста бойцов. Площадь – двадцать пять километров, представляете, как мы выдохлись. Больше двенадцати часов гуляли.
К слову сказать, не так уж это было много для тренированного бойца, но никто из членов совета… ну, вы понимаете.
- В спальне главнокомандующий, вот где, - душераздирающе зевнув, подытожил Тенпо.
В зале совета стало тихо.
- Думаю, пусть спит, - согласился председатель. – Маршал Тенпо, можете идти.
До конца второго дня больше никто ни отсутствием, ни присутствием Годжуна не интересовался. Адъютант приводил в порядок запылившуюся белую форму, чистил драконьи сапоги и перекладывал на столе документы, чтобы рабочий беспорядок кабинета не казался слишком уж однообразным. Проснувшийся Кенрен готовился к завтрашнему дню. Тенпо отпаивал Конзена чаем и развлекал разговорами. Конзен, подкупленный накануне шикарным изданием «Тэгами-но Рэкиси», с ужасом вспоминал кусачую ткань драконьей шинели, мазью лечил сбитые ноги и обклеивал их пластырем. При этом у него после шерстяной повязки так чесался лоб, будто резались настоящие рога.
Предстояло решающее сражение.
Маршал, как никто понимал, что отступать и обороняться далее невозможно. Оставалось идти в атаку.
Всем заинтересованным службам Западной армии было приказано в ближайшее время главнокомандующего не беспокоить, ему предстояли консультации с высшими руководителями сопредельных служб. С текущими вопросами следовало обращаться к маршалу. Остальным предполагаемым любителям драконьей души и тела были разосланы пригласительные письма, обозначающие тему намечающейся беседы.
После чего.
Заместитель финансового департамента, курирующий армию, немедленно заболел опасным заразным недугом. Он особенно подчёркивал в ответном письме, что недуг страшно заразен и просто преступно подвергать здоровье главнокомандующего такому испытанию. А долг он, финансист, вернёт, как только выйдет из комы.
Представитель департамента особых исследований, практически поселившийся в кабинете у Годжуна и до зубового скрежета надоевший ему жалобами на плохое качество добытых монстров (дохлые), неожиданно отправился в командировку. Хотя Годжун просто поинтересовался судьбой инв. номера 1736467 и инв. номера 1739409.
Глава департамента культуры, бредивший использованием в театральной массовке солдат боевых групп, в ответ на предложение уступить для годжуньих нужд три передних ряда партера уехал в провинцию к тёте.
Случались и непредвиденные гости. Их встречал хмельной Кенрен и сообщал, что хозяин кабинета вот только что ушёл к маршалу Тенпо, а это надолго. Самые терпеливые оставались, но никто не смог выдержать общество глумливого генерала более пяти минут. В порядке эксперимента Кенрен предлагал каждому присесть рядом на кушеточку и расслабиться. Желающих так и не оказалось.
На рассвете Годжун вернулся.
Посетителей у него после суеты последних дней оказалось много, но довольно скоро очередной гость застал хозяина мирно спящим на грамоте «За победу в армейских финишах».