читать дальше
Годжун метался по кабинету. Сидеть на месте не было сил. Минуту назад он осознал, с какой больной головы в последнее время ему, всегда такому выдержанному, стало нестерпимо хотеться прихватить очередного посетителя за грудки, тряхнуть от всей души и прижать к стене. В силу реальности, кроме, как главкомом Западной армии, был Годжун молодым и вполне себе здоровым парнем, при этом начисто лишённым человеческого тепла. А где его возьмёшь, человеческое, когда вокруг одни дохлые ками? Опыт подсказывал варианты, но воспитание, брезгливость и гордость категорически отказывались с опытом соглашаться.
Годжун решил, для начала, проветриться.
Мельтешение лезущих в нос лепестков, действительно, отвлекло дракона. Он расслабился и уже собирался чихнуть, как вдруг услышал:
- Мой чешуйчатый! Да, я знаю, многие назовут это увлечение порочным, даже греховным. Но разве можно тебя не любить? Ты идеален. Ну, и что, что костляв? За эти ребра я готов полжизни отдать!
Годжун обмер.
- Ох, ну и зубищи! Может быть, рот закроешь?
Годжун послушно клацнул зубами.
- А шкурка? Жемчуг так не играет на солнце… Согласись, это же прекрасно: вода, белый песок, и ты трепещешь в моих руках…
- Обойдёмся без песка, - отрезал дракон, поднимая сидящего Кенрена за шкирку, - у меня дома вполне комфортно.
Дракон целоваться умел. А острые клыки и змеиный язык сотворили с чувственным генералом полное безобразие – железный солдат обмяк и выдохнул в длинное прозрачное драконье ушко:
- Слушай, у тебя волосы йодом пахнут. Это от моря?
- Это от ссадины на затылке. Не отвлекайся.
До апартаментов главкома было не очень далеко.
Дракон, как всем известно, слыл существом кристально честным. Но, может же кристально честное существо в порыве чувств не заметить некоторых обстоятельств? Конечно, может! Вот Годжун и предпочёл не заметить лежащего на траве огромного сушеного леща, к которому, собственно, и был обращён страстный монолог.