///6 тур\\\

[dwoexm]

"Забирайте своего сына, или кто он там, и вон из моего кабинета!"

- Годжун-сама, можно? Буквально на полчасика? – и Кенрен протолкнул в кабинет Гоку.
- Вы, Кенрен-доно, совсем ох… - Годжун вовремя прикусил язык, - довольно и того, что я с вами нянчусь!
- Милосердная очень просила. Она вам доверяет. Хотите, сама придёт?
- Полчаса! – Годжун выбрал меньшее из зол.
Дракон, конечно, тоже когда-то был ребёнком. Но он слушался старших, а в свободное от учёбы время тихонько сидел в углу и читал. Вернее, это ему сейчас так казалось.
- Что ты хочешь делать? – строго спросил он у притихшего Гоку.
- Рисовать, делать кораблики, смотреть мангу, есть пирожки, играть в мяч…
- Стоп. Манги и мячей у меня нет.
Гоку с сожалением огляделся. Пусто. Хуже, чем у Конзена. Годжун достал уже ненужные черновики, кисти и лоток с разноцветной тушью.
- Сиди, рисуй. Можешь делать кораблики.
Гоку заинтересовался стоящей на столе тарелкой.
- Моё. И это не вкусно. Рыба. Дети такое не едят. Я сейчас принесу тебе цветной сахар.
Когда Годжун вернулся, Гоку сидел за чайным столиком и капал тушью на лист бумаги. Он горестно посмотрел на дракона и выпалил:
- Очень невкусная рыбка!
На нежной спинке селёдки явственно проступал отпечаток мелких острых зубок.
Пятнадцать минут продержалась относительная тишина.
- Дядя…
- Р-р-р, - очень убедительно ответил оставшийся без обеда дядя.
Прошло ещё десять минут.
- Дядя, можно ножик взять?
- Можно.
«А у меня есть ножик»? – засомневался Годжун. В подтверждение его сомнений раздался грохот падающей оружейной стойки. Дракон даже головы не поднял, только буркнул:
- Не порезался?
Молчание. Пришлось посмотреть. Ребёнок столбиком стоял в центре комнаты. Руки и мордочка у него были сплошь в крови. «В госпиталь…» Но для начала следовало вдохнуть хотя бы раз, а у Годжуна это не получалось.
Скрипнула дверь.
- Кенрен, врача! – каркнул дракон.
- Командир, что с вами? Сердце? Гоку, быстро, смыл тушь и ноги в руки…
- Стоять! – взвыл пришедший в себя Годжун. - Забирайте своего сына, или кто он там, и вон из моего кабинета!
- Не ругайся, дядя, мы всё уберём, - Гоку потянулся к бумагам на столе.
Кенрен, подхватив мальчишку, бросился к выходу. На пороге его что-то шлёпнуло по затылку. Мягкое, некрупное, остро пахнувшее солёной рыбой.

Залезть ночью в окно комнаты главкома. "- Закройте с той стороны! - Не дождетесь, Годжун-сама."

Это было в самом начале его службы Небесам.
Годжун прибыл ровно через месяц после гибели своего предшественника, но безалаберные ками не успели подготовить ему достойное жильё. Пришлось поселиться в казарме. Годжун выбрал уютную комнату на втором этаже, единственное окно которой выходило на старую раскидистую вишню. По крайней мере, дерево надёжно заслоняло собой ландшафт Небес. Он разобрал вещи, почитал, чтобы отвлечься от грызущей тоски и, как только стемнело, попытался заснуть.
Лунный свет пробивался сквозь дрожащее кружево цветов. От этого мельтешения не спасали тонкие драконьи веки. А потом всё разом кончилось. Туча? Нет, так не бывает. Дракон не верил в чудеса, поэтому насторожился и приоткрыл один глаз.
На подоконнике распахнутого настежь окна сидел… Две руки, две ноги, одна патлатая башка. Ками сидел, кто же ещё! И при этом курил, с упоением выдыхая дым прямо в комнату.
Годжун встал, подкрался к окну и махнул рукой.
- Кыш!
- Что сразу «кыш»? Ты откуда тут взялся?
- Зародился, - пробурчал дракон, - моя комната, мотай отсюда.
- Полегче, ты с целым генералом разговариваешь!
- Сейчас будешь не совсем целым. Ты из окна давно не падал?
- Не-не-не, я высоты боюсь, - наглец пошёл на попятную и даже выбросил сигарету. – Ты что, новенький? Из какой группы?
- Я сам по себе.
- В штаб пристроился? Одним йокаем в штабе больше будет. Да ладно, не обижайся, все люди – братья.
- Некоторые люди – сёстры.
- Э? – любитель чужих подоконников потянул Годжуна за косу, - не трави душу, сёстры в казармах не водятся. Я, понимаешь, чтобы кругом не ходить… по вишне в это окно забираюсь. В коридоре направо как раз моя комната. Зовут меня Кенрен. Командир первой группы. Надумаешь из своего болота перевестись, знаешь к кому обратиться.
- Годжун, - дракону почему-то очень захотелось в первую группу.
- Спать давай, а то завтра с утра торжественное построение. Проспать никак нельзя. Я за тобой заскочу. Приветик.

- Подъём! – разбудила Годжуна подзабытая команда.
- Дверь. Закрой с той стороны!
- Не дождётесь, Годжун-сама. В цирк опоздаешь. На представление главкома.
- Без меня не начнут, - пробурчал дракон, выпутываясь из одеяла.
- БорзОта штабная, - ласково проводил его в ванну Кенрен.
Оставшись один генерал огляделся и увидел лежащую на столе катану. Огромная. Жемчужные ножны перевиты змеями из тусклого светлого металла. Полированная рукоять. «Чёрт знает что»! – подумал Кенрен и скривился.
- Мне тоже не нравиться. Ритуальная. Я готов, - подал голос его новый знакомец.
Кенрен поднял глаза, и ритуальная катана грохнулась на пол.

Совместная рыбалка. "Не жри червяков, придурок!"

Конзен даже не подозревал, что рыбалка так прекрасна. В ночь перед ней изнеженному секретарю снились огромные комары, скользкие гады разной величины, мокрая палатка и храпящий Кенрен. Действительность обернулась просторным двухэтажным домом, огромным озером и светлым сосновым бором. Кенрен немедленно уволок мартышку разбирать снасти. Конзен, Тенпо и соблазнённый подчинёнными Годжун пошли гулять в лес. Дракон оказался прекрасным собеседником: начитанным и немногословным. Солнышко, ягоды, грибочки.
Нет, ну как же без этого! Вопли были слышны за сто метров до дома. Грибники прибавили ходу и буквально взлетели на второй этаж.
Кенрен дрался с Гоку. Рожа у генерала была очень серьёзная и свирепая. Гоку орал.
Годжун схватил подчинённого за ворот и тряхнул так, что мальчишка выпал из боевого захвата. Гоку проскользнул было мимо окаменевшего Конзена и сбежал бы, но мудрый маршал поймал мартышку за волосы.
- Генерал! Что вы творите?!
- Годжун-сама, его держите, а не меня! Пей, пей, пока все три литра не выпьешь!
- Меня тошнит уже, Кен-нии-тян, - провыл Гоку, пытаясь вырваться из маршальских объятий.
- Отлично! Годжун-сама, я червей копал и ему отдавал. Сюда пришли, где черви, спрашиваю… А он их (тра-та) съел, (тра-та-та), оказывается! Пей, пока не стошнит, а впредь не жри червяков, придурок!

ПОПЫТКИ НАПУГАТЬ ГОДЖУНА.

Гоку было скучно. На самом деле ему было тревожно и тоскливо, но мальчик ещё не знал таких слов. Взрослые всю ночь шумели, а утром оказалось, что Тен-чан и Кен-нии-чан ушли воевать. Хорошо, хоть Натаку остался.
- Смотри-ка кто, - принц потянул Гоку к высокому, распахнутому настежь, окну, - хочешь посмеяться?
В комнате за столом, подперев голову рукой, сидел Годжун. Гоку от Конзена слышал, как это называется: главком работал с документами.
- Ой, нет, он такой строгий и серьёзный.
- Да брось, Гоку, ничего нам не будет. Элита штабная. Спорим, он сейчас вскочит и заорёт? Смотри, что у меня есть!
И Натаку выудил из складок широкого одеяния коробку. В коробке скреблось.
- С утра поймал. Паук. Вот такой! – и принц продемонстрировал Гоку свою ладонь.
Друзья залезли на подходящую ветку, открыли крышку, и паук полетел на стол. Топ-топ-топ-топ… чёрный мохнатый клубок прокатился по белым бумагам и забился под шкаф. Никакого эффекта. Дети переглянулись.
- Тормоз! – решил Натаку.
Следующей была лабораторная крыса, которой под шкафом не понравилось, и она сбежала в коридор. В качестве последнего аргумента на стол отправилась огромная жаба. Она устроилась около чернильницы, преданно таращась на повелителя, и замерла.
- Уф, - пробормотал Годжун, - как же меня всё достало…
Пристыженные дети спрыгнули на дорожку и побрели прочь.
- Да, - согласился Натаку, - вот это нервы! Настоящий воин.

Два часа назад, проводив группы Вниз, Годжун уселся за стол, сдвинул повязку на глаза и провалился в обморочный сон.

ДРАКОН И ТИГР КАК ВОПЛОЩЕНИЕ ЯН И ИНЬ

Тенпо шагнул через порог тренировочного зала. Бойцы жались по стенам, а в центре круга катался хрипящий чёрно-белый клубок.
- Оммиё, практически, - констатировал маршал, - с чего началось?
- Генерал главкому в глаз зарядил. Мячом для гольфа. Случайно.
- И?
- Главком в ответ – кулаком. Не случайно.
- Давно?
- Давно.
Странно, что оба до сих пор живы.
- Смирнаа! – скомандовал маршал, уповая на военный инстинкт.
Клубок распался. Годжун странно щурил один глаз. Кенрен звучно шмыгал носом.
- Вольно, - разрешил маршал и сбежал.
Утром на совещании кроме прочих присутствовали: белокожий Годжун с чёрным фингалом и смуглый Кенрен с белым пластырем на носу. И, когда главком прикрикнул на рассеянного маршала: «о чём вы только думаете, Тенпо?», тот совершенно честно ответил:
- О борьбе противоположностей!
А потом добавил очень тихо, практически про себя:
- И об их единстве.

Случайное превращение Хаккурю в Годжуна на глазах у Санзо со товарищи. Шок Годжо.

- Пойми, Санзо, Хаккурю заболел, - в который раз повторил Хаккай, поглаживая белую спинку, - у него жар, не соображает ничего. Не можем мы на нём ехать, опасно.
- Здесь в лесу он вообще окочурится. Доедем до города – подлечим, - пообещал Санзо, - всем спать.
Ночью дракончик жался к Хаккаю, вздрагивал и жалобно попискивал.
Утром быстро позавтракали и принялись собирать вещи. За хлопотами никто не заметил, что глаза Хаккурю приобрели несвойственный им ледяной блеск, а оскал стал хищным.
- Давай, малыш, - Хаккай опустил дракончика на траву, и все привычно зажмурились.
Вспышка померкла. Перед икко стоял рослый йокай с белой косой, безумным взором и неприятной улыбкой.
Санзо вскинул револьвер.
- Не тебе в меня целиться, штатский! – взревел йокай, и револьвер улетел в кусты, - уйми ребёнка, Конзен, пока живы.
- Не скажете ли, любезный…
- Скажу, маршал, обязательно… Привет от плохих парней!
Хаккай получил пяткой под-дых и согнулся пополам. Годжо достал оружие.
- Кенрен, - ласково позвал йокай, - тварюжка моя болотная! Надо же, как карты легли. Теперь генерал не только мой подчинённый, но и мой подданный.
- Кто ты, мужик? – растерялся полукровка.
- Конь в пальто. В белом. С красным кантиком.
- А, по-моему, ты без пальто, и не только без него.
- И что из того? Можно уже не приветствовать старшего по званию?
- Тенпо, бей его, - крикнул Санзо.
Монах стоял на коленях, изо всех сил прижимая к себе обомлевшего Гоку.
- Это же Хаккурю, Конзен, - ответил разогнувшийся, но видимо ещё не пришедший в себя Хаккай, - я не могу.
- А может, аспиринчику, Годжун-сама? И под тёплое одеяло? Денька на три? – вырвалось у Годжо.
«Пить брошу!» - услышав самого себя, решил каппа. Он шагнул к йокаю за миг до белой вспышки.
Очнулись сидя на траве. Первым поднялся Хаккай. Он взял белого дракончика на руки, укутал в свой плед и прошептал:
- Отдыхай, маленький. Но, пожалуйста, больше не лягайся.
Уехали с проклятой поляны только, когда утром услышали радостное «кю». О случившемся по молчаливому сговору не вспоминали. Всё вернулось на круги своя. Вот только Годжо зачем-то купил себе огромный металлический амулет в виде знака Бэтмана.

ФОРМА ОДЕЖДЫ

-Этто што?! - рявкнул главком.
Он был мирным и душевным до тех пор, пока не открыл дверь в кабинет Кенрена. Кенрен съежился. Пару раз он получал от главкома по физиономии. И не обижался. Было, за что. Но сейчас….
- Это что, у вас теперь форма такая? Вы перешли все границы!!! Как же так можно? – неожиданно растерянно и даже жалобно спросил главком.
Генерал был одет в.
Куцый пиджачок со странными полосками на плечах, и, что особенно взбесило Годжуна знакомого с мифами Нижнего мира, на полосках были наклеены знаки йокаев – пятиконечные звёзды. На широких штанах – кроваво-красные полосы, совершенно неуместные на противной гнилостно-болотной ткани.
На голове у Кенрена… Годжуну захотелось завыть.
И он завыл.
Иначе отреагировать на огромное нечто с уродливой блямбой на кокарде он не мог.
Эта гадость показалась Годжуну пародией на плод противоестественной связи дракона и феникса. Мир накренился и погас.
- Командир, водички попейте, - суетился немедленно раздевшийся до белья Кенрен, - артефакты из Нижнего, да пёс с ними, водички…

Годжуну случайно отрезали косу. "Капец нам пришел!"

- Конзен! Наконец-то никто не будет называть меня сыном Кен-нии-тяна!
- Мартышка, ну? Тенпо, угомони его… Или, это, Кен-нии… Кенрен, в смысле! Займитесь младшим братцем, а лучше валите отсюда.
- Я буду точно, как ты. Вот!
И мальчик приставил к затылку длинную белую косу. Кончик которой, аккуратно обмотанный алой лентой, лёг на чистый пол кабинета секретаря Милосердной.
- Нет, – сказал Тенпо.
- Гвы, - икнул Кенрен.
- Мама… тётя, - прошептал Конзен.
- Капец нам пришёл! – первым правильно охарактеризовал ситуацию маршал.
- А кто это? – обрадовался гостеприимный Гоку.
- Пиз… песец, зверёк такой, беленький, пушистый… два метра росту и с катаной, да и без катаны тоже… Шёл бы ты, Конзен, к Милосердной отсиживаться. Вместе с Гоку.
Дзынь, дзынь, дзынь… шаги по коридору. Иногда Годжун ездил верхом и по этому случаю надевал шпоры.
- Убьёт, - заявил Тенпо.
- Это ж ребёнок, - ахнул Конзен.
- Кто тебе сказал, что он Гоку убьёт? – оскалился Кенрен.
Хрясть. Дверь распахнулась, и на пороге, на манер статуи командора, возник дракон.
- Конзен-сан, я вас прошу, не чаще раза в неделю чтобы это у меня появлялось… - дракон мотнул головой в сторону Гоку.
Коса свистнула и привычно улеглась на белую спину.
- Настоятельно прошу. Я больше не намерен стричь свою лошадь. Лучше я вас постригу.
С чем, на счастье присутствующих, дракон и отбыл.

Saiyuki Gaiden. Гоку. "Интересно, а что снится Натаку?"

Гоку никогда не стучался. Но Тенпо и так знал «кто там?». О приближении воспитанника Конзена обычно возвещали топот босых пяток и звон оков.
- Тен-чан, какой мне сон приснился! Цветные картинки и целая гора сладких булочек.
Маршал был очень занят. Он порылся в стратегическом оборонном запасе. В коробке под столом.
- Вот тебе шоколадка и новый комикс. Иди, почитай.
- Интересно, а что снится Натаку?
Да, быстро вернуться к увлекательной книге не получилось. Какие могут быть сны у марионетки? Хотя…
- Овечки, Гоку.
- А что это?
«Барбекю», - подумал Тенпо, недобрым словом вспоминая Кенрена и первую группу.
- Это такие зверушки, ласковые и пушистые, вот тебе ещё раскраска с ними.
Гоку убежал, а Тенпо устроился поудобней и открыл вожделенный том. «Мечтают ли роботы о катерах». Сначала он неправильно перевёл название, потом быстро понял свою ошибку, но книгу продолжал называть именно так.
- Тенпо, - подал с кушетки голос генерал Кенрен, - а откуда ты знаешь, что снится Натаку?
Пришлось опять лезть под стол, но теперь за саке и сигаретами.