Текст. Окончание.Вечером у камина, Тенпо нашёл, наконец, время подробно обсудить со своим главкомом последнюю крупную операцию и набросать общие контуры предстоящей. Разговор совершенно неожиданно оказался захватывающим. Командир много слушал, много знал и мало говорил. К досаде Тенпо Годжун рано ушёл спать. Маршалу не спалось, и он ещё долго сидел в одиночестве, бросая на угли щепочки.
- Тенпо, Тенпо…
Хм, всё-таки заснул. На шкуре перед камином.
- Тенпо, вставайте, сонную траву надо рвать с первыми лучами солнца, а до неё ещё шагать да шагать.
Пришлось подниматься.
- Одевайтесь теплее. Фонарь возьмите. Ну, пошли.
Годжун двигался быстро. Иногда он останавливался и осматривался, после чего менял курс. Тенпо сначала подсвечивал дорогу фонариком, но потом бросил это дело. Серый предутренний сумрак воспринимался лучше непроглядной темноты с маленьким пятном света посередине. Со временем следовать за летящим впереди белым силуэтом становилось всё труднее. От этого или ещё от чего-то Темпо страстно хотелось ухватить дракона за блестящую от росы косу.
- Дайте руку, я знаю дорогу, - приказал Годжун, - поторопимся.
Маршал охотно подчинился неуставному распоряжению.
Небо светлело. Уже были видны мелкие кустики и лежащие на пути ветки, но, оказалось, это очень приятно - идти за тем, кто по-хозяйски сжимает твою руку.
- Я вижу дорогу, - сказал Тенпо очень тихо.
Годжун не расслышал. Не удивительно, на острове всегда так шумно из-за ветра.
Когда на горизонте показался край алого диска, дракон оставил Тенпо у кромки леса и ушел на огромный луг. Он что-то напевал, пристально вглядываясь в траву. Потом вернулся, заворачивая в бумагу пучок листиков и былинок.
- Нашлась травка. Весна в этом году ранняя.
Годжун спрятал пакетик в карман и для верности застегнул молнию.
Съели по галете.
- До ужина можно вообще в хижину не возвращаться. Есть тут узкая протока, я в ней на обед что-нибудь добуду.
- А мне казалось, что убивать…
- Какой ужас! Мой маршал - пацифист! Тенпо, это извращение!
«Невезуха, – подумал маршал, - чует моё сердце, придётся есть сырых улиток».
Долго бродили по солнечному, пока ещё голому лесу. Пахло набухшими почками и незнакомыми цветами. К тому времени, когда из-за деревьев показалась протока, Темпо проголодался так, что готов был съесть живую лягушку. Годжун разделся и, нехорошо ругаясь, полез в воду, а маршал тем временем занялся костром.
- Глубоко тут, течение сильное и холодно, живности нет почти!
Дракон вынырнул у самого берега и протянул Тенпо руку. Кисть действительно была ледяной.
- Рано меня вытаскивать, улов принимайте.
Дракону попадались мелкие, как сливы, невзрачные ракушки. По одной горсти за ходку. После пятой горсти Годжун заявил, что он замёрз, и уже… не важно.
Тенпо разложил улов на золе, а сам исподтишка наблюдал за тем, как компаньон греется у костра. Местами на жемчужных переливах крупной и мелкой чешуи проступали серые полосы. Тенпо знал, что это. Вот, например, совсем свежий шрам. В отчаянной рукопашной дракон машинально закрылся от противника левой рукой и едва её не потерял.
Маршал разделил ракушки пополам и позвал Годжуна. Дракон улёгся на живот, подпёр голову рукой и попросил:
- Расплетите мне, пожалуйста, косу, иначе волосы долго сохнуть будут.
- Конечно, - Тенпо разложил по чешуйчатой спине белые пряди и поспешил вернуться к ракушкам.
Он быстро уничтожил свою долю и решил, что, в принципе, сочувствует каннибалам. У Годжуна оставалось ещё с десяток перловок. Дракон лениво разломил приоткрывшуюся раковину длинными когтями, но есть не стал, прикрыл глаза и подставил лицо солнцу. Еда упала на траву.
- Тенпо, - промурчал он через несколько минут, - на мне рун нет. Что вас так заинтересовало? Неземная красота?
«Гадёныш, - подумал маршал, отводя глаза, - но, действительно, хорош».
- Я смотрю, вы быстро всё съели. Возьмите мою порцию. Я под водой так наелся, что еле всплыл.
Пришлось подойти и взять добавку с царапучей от мозолей ладони.
Вечером дракон целую вечность возился с отваром и ужином.
- Годжун, ночь на дворе, ты ужин когда-нибудь приготовишь? – замученный голодом и бездельем Тенпо не заметил в своей фразе ничего странного, не заметил он и того, что длинное ухо, как локатор, повернулось в его сторону.
- Двадцать ноль ноль. Здесь темнеет рано. И, собственно, всё готово. Но сначала ты выпьешь отвар.
Зелье пошло «на ура». Потом, расположившись у камина, они ели что-то мягкое и сочное, совершенно неузнаваемое из-за острого соуса. Годжун хватил лишку с дровами, и Тенпо разморило. Он и не заметил, как заснул, положив голову на совершенно непредназначенную для этого мосластую драконью ногу. Годжун осторожно снял съехавшие на кончик маршальского носа очки и отнёс спящего на кровать.
Пришло время подвести итог своей сегодняшней деятельности.
В целом, неплохо: маршал нормально ел и быстро заснул.
Годжун заглянул в кружку с отваром и усмехнулся:
- Совершено открытие: пырей обладает седативными свойствами. С дозой только – перебор.
По плану маршал должен был уснуть несколько позже. Интеллектуальное обольщение и прочую романтику пришлось отложить на завтра.
Годжун не торопился, он умел грамотно скрадывать добычу. Впереди их ждал целый месяц рая.
Конец.