Саюки. Драблл. Хаккай/Годжо, упоминается Годжо/Хаккай.УТРО ПОСЛЕ
- Ох, Хаккай, - восхитился Годжо, - какой вкусный плов!
- Приятно слышать, - сказал Хаккай, мило улыбаясь.
- И выглядит красиво, - Годжо потрогал ложкой клейкую белую массу, - а из чего он готовится?
- Из риса, - сказал Хаккай, продолжая мило улыбаться, - и больше ни из чего, потому, что кое-кто проиграл вчера в карты все деньги на еду.
- А! – Годжо попытался вспомнить прошлую ночь. Муть какая-то. Приятная, но муть. – Я, это…
- Да, - сказал Хаккай, - ты.
Он поставил перед Годжо чашку с чаем. Годжо выпил. Чай был светлый, горячий, с приятным тонким ароматом. Прекрасный чай с одним недостатком – не алкоголь.
- Ах, какой хороший чай.
- Превосходно, - сказал Хаккай, - рад, что понравилось.
- Как тебе удаётся так здорово его заваривать? – Годжо попытался лестью отвлечь Хаккая от возможного обсуждения событий прошлой ночи.
- Очень просто, - сказал Хаккай, - я вытащил старую заварку из того мусорного ведра, которое ты не вынес вчера вечером.
- Ы! – выдавил Годжо после того, как прекратил кашлять, - хм.
- Позволь напомнить тебе, - сказал Хаккай, - что в моей кровати до сих пор находится неизвестная молодая особа.
Воспоминания прошлой ночи вспыхнули в больной голове Годжо, как фейерверк.
- О! – застонал он, - слушай, Хаккай, я не нарочно, совсем забыл, что ты там. Я привык жить один. Если бы я только вовремя…
Хаккай тихо засмеялся и сказал:
- Какие проблемы? Невероятно приятное ночное пробуждение.
Годжо обхватил голову руками.
- Признаю, виноват, - взмолился он, – я напился, продулся в карты, трахался на твоей кровати с какой-то шлюхой и не вынес ведро. Теперь ты прекратишь меня грызть?
- Не думаю, Годжо, - сказал Хаккай, улыбаясь со спокойной целеустремлённостью личинки короеда, - я ещё не добрался до твоего пьянства.