Другое.
Девочка из вашего фика? Она по внешности в отца или в мать?
А, Мурамаса, какой он в профиль?
У него, как у Годжо, челка (тараканьи усы)? Или это татуировка на лбу?
Я уже почти все нарисовала. С сахарной ватой. Но мелочи важны.
- Кенрен, вы заблудились? – ехидно осведомился дракон.
- Вы тоже, - честно ответить Кенрен.
- Давайте вернемся, - неожиданно робко и жалобно попросил дракон.
Он попытался стереть пот с лица Кенрена. Ладонь была ледяная.
- Холодно? Жарко? – спросили они одновременно.
- Там в карманах шинели много полезного осталось, и, где врата, я, может быть, оттуда сориентируюсь…
Кенрен на весу попробовал поплотнее завернуть дракона в свою, тщательно ушитую по тощей фигуре, шинель.
- Вы, превращались когда, раздеться нельзя было? – Кенрен повернулся и зашагал назад.
- У вас, генерал, фантазия не по разуму… или наоборот. Не думаю, что йокаи оценили бы стриптиз в моем исполнении.
Годжун обнял Кенрена за шею: одной затекшей генеральской руке стало значительно легче.
- Вы идти сами точно не можете? - зловредно поинтересовался Кенрен и тут же пожалел об этом.
- Оставьте меня здесь, а потом пришлите эвакуационную команду, - ледяным режущим голосом проговорил дракон.
- И не буробь, чего не попадя… Ты мне жизнь спас.
- Это не повод для фамильярности. Сейчас гроза начнется, - неожиданно прозаично закончил патетическую дискуссию Годжун.
- Вон, белые обрывки, твое, - Кенрен заторопился, попасть в шторм было совсем уж лишним.
- Там, чуть ниже, пещера, если мне не показалось.
- Как это ты углядел?
- Я почувствовал воду, а она не вчера потекла. Ручей не мог не проточить в камнях хоть какой-то грот.
Кенрен устроил Годжуна и поторопился набрать сухих веток. Кусты были колючими.
- Катану возьми!
Стемнело и грохнуло. Кенрен затащил внутрь последние ветки и уселся отдышаться. Ладони горели и бравый генерал, матерясь и подвывая, попытался на ощупь вытащить занозы.
- Дай сюда, я вижу в темноте.
Годжун не очень-то церемонился, но хорошее зрение и острые когти позволили, по крайней мере, быстро все закончить. Молча посидели в темноте. Годжун, как казалось Кенрену, копался в обрывках своей одежды и иногда что-то шипел. За невозможностью присмотреться, Кенрен прислушался.
- Эй, ты что это сейчас сказал, а? Наконец-то нахватался, будешь теперь нормально с бойцами разговаривать, а то они от твоей вежливости со страху в обморок падают… - развеселился генерал, - а что ты там делаешь?
- Шью! - совершенно матерным тоном рявкнул дракон.
- Да ладно! Какой стеснительный. Без штанов походишь.
- Ногу шью, весельчак хренов! Саке давай.
- Темно же… - Кенрен растеряно протянул руку в темноту.
- Ты давай, я не промахнусь.
Продолжение следует
... «Эти четверо, они опасны».
Еще бы, я так долго их искал.
Отцов-командиров Западной армии ненавистных Небес.
Я не мог вернуться в свой мир. Я – здесь заложник.
Но теперь есть они. Мои заложники.
Жалостливый генерал и психованный маршал.
Курить надо меньше, и нервная система будет не такой нервной. Нет, это не попытка пошутить, это – истерика. И лучше доверить ее бумаге, чем, однажды, на совещании вынести катану и, так, из любопытства, посчитать, сколько погибнет ками прежде, чем они возьмут мою жизнь.
Наркоманы свободы. Им непременно надоест на Небесах, и тогда я или незаметно уйду с ними, или погибну, пытаясь их остановить.
Ради спокойствия Западного моря я буду ждать своего часа. Теперь у меня есть ключ от нижнего мира или глоток яда на случай неудачи....
«Вот и все!» - решил Кенрен. Патронов не было, а если бы и были? Он давно потерял револьвер, оступившись на камнях. Две катаны против стаи некрупных, но хорошо организованных йокаев? Звери брали их измором, умело лавировали, уходя от ударов стали. Пальцы на рукояти немели, Кенрена пошатывало. «Дракону одному не выстоять». Как будто в ответ на эту мысль, совсем рядом за спиной сталь звякнула о камни – дракон уронил катану. Кенрен выругался и тут же подумал, что это плохая эпитафия для гордого короля. Он все ждал удара в спину, бросившись в безумную атаку, пока не понял, что напор нападающих поутих. Кенрен позволил себе обернуться.
Да, катана на камнях, окровавленные обрывки белой формы и, э…того только не хватало: морда породистой лошади, тело льва, чешуя, белая грива, короче – дракон.
- Ы…ть, - назвать это «главкомом» Кенрен не мог, а обратиться к главкому по имени - не смел.
Дракон фыркнул, потом рыкнул на Кенрена, обнажая длинные белые клыки, совершенно неуместные на лошадиной морде, и повернулся к нему спиной. «К бою» - перевел для себя Кенрен.
«Выживу». Теперь Кенрен дрался легко, со злой радостью выхватывая из действительности свист драконьего хвоста, глухие удары о камни йокайских тел и хруст костей. Генералу потребовалось несколько секунд, чтобы понять: убивать больше некого. Из всех звуков остался один: рваное и хриплое дыхание диковинного зверя. На белой шкуре дракона кровь напоминала яркий кант форменной шинели главнокомандующего Западной армии Небес. Не йокайская кровь, темная, а алая – драконья. Кенрен схватил то, что осталось от главкомовой формы: плащ, и начал рвать его на полосы. Дракон взвыл.
- Больно, где? – генерал стал ощупывать непривычное тело привычного существа.
Дракон вывернулся и принялся зализывать раны. Кенрен был не в силах оторвать взгляд от жемчужной кожи и тонкого кошачьего языка.
- Ну, успокойся, бедняга, - генерал потрепал густую гриву и погладил дракона по хребту.
- Вы, охренели, генерал! - голос дракона был непривычно низок, но очень узнаваем по интонации, - убью… укушу… не пяльтесь на меня! – дракон закашлялся. Кровью.
- Сейчас…
- Да, подождите. Надо принять прежний облик. Но… Мне плохо придется. А тут вы еще плащ порвали, в чем я, спрашивается, вернусь на Небеса? Отвернитесь, глаза испортите.
Кенрен затылком почувствовал вспышку, а когда обернулся… Дракон казался хрупким, маленьким и беззащитным, как ребенок. Камни и изодранное тело не совмещались. Кенрен перетяну импровизированными бинтами самые глубокие раны, завернул дракона в свою шинель и поволок туда, где по его представлению были врата.
Продолжение следует
Кенрен сидел в засаде. Хотя, на самом деле, он стоял в кустах. Даже не слишком осторожничая при этом. Разве что: не курил, не свистел и не комментировал происходящее вслух.
С четверть часа назад он мирно шел из тренировочного зала к себе на квартиру, и самой большой его проблемой был выбор между душем и обедом, вернее, их очередность.
В прогале между кустиками в районе параллельной аллеи мелькнуло что-то, зацепившее глаз. Что-то неподходящее. Ба! На скамейке спал его командир. Нет, когда маршал на каком-нибудь совещании начинал помаргивать покрасневшими глазами как засыпающая рыба, это было нормально, но на скамейке-то спал главком. Стало понятно, почему он так вяло тренировался, да и ушел раньше… Вот и сидел теперь на солнышке, пристроив на колени катану и сложив на ней лапки. Выглядел он очень чинно и от этого очень трогательно.
Послышались звонкие голоса и из-за поворота выпорхнули три девчушки. Вернее, девушки. Умненькая, жеманная и сорванец – окрестил их Кенрен. Увидев спящего, они остановились, как вкопанные, умолкли, но вскоре снова тихонько защебетали.
- Йокай! – сорванец.
- На Небеса йокаев не пускают, - умненькая.
- А я знаю, кто это! – сорванец.
- Тебе-то откуда знать? – жеманная.
- Глупая, смотри, у него меч, значит это солдат, - сорванец.
- Странная одежда, обычно, она черная, это – командир, - умненькая.
- Какой бантик на рукаве! Вот бы мне такой! – сорванец.
Девчушка встала на цыпочки и сделала несколько шагов, но подруги вернули ее на место.
- Так и быть, скажу, кто это, а то Неко-тян опять оскандалится, - жеманная, - мне отец рассказывал, это – король драконов, он служит нашему императору.
- Король? Такой молодой? – умненькая наклонилась, пытаясь заглянуть дракону в лицо, - брр, у него чешуя на коже.
- Что ты понимаешь? На приемах он стоит рядом с императором, и ему говорят «ваше величество», - жеманная.
- Если твой отец тоже так рассуждает, то ты в беде. Будет у тебя чешуйчатый муж, - умненькая.
- И лопоухий, - сорванец.
- И с рогами, - многозначительно добавила жеманная.
Все трое захихикали. У Кенрена уже челюсть ломило от смеха.
- Интересно, у него есть чакра? – задалась вопросом сорванец.
На этот раз подруги не успели. Девушка подобралась к дракону и сдвинула с его лба повязку. Так, как было удобней ей. Вниз. Кенрен вякнул нечто невразумительное, но на него не обратили внимания.
- Нету… А волосы шелковые и чешуйки мягкие, - сорванец.
Девушки смотрели на подругу с откровенной завистью.
- Он что, так и будет сидеть с повязкой на глазах? – забеспокоилась умница.
- Ты все время ставишь нас в неловкое положение, - укорила сорванца жеманная.
Девушка без всякой робости вернулась к дракону и дернула повязку вверх. Полюбовалась на дело рук своих и пальцем погладила кончик острого рога. Годжун поднял голову и открыл глаза. Девушки ахнули. Узкие драконьи глаза моментально стали круглыми. Кенрен решил, что пора вмешаться, и шагнул из кустов на гравий аллеи.
- Вот вы где, главком.
Девушки воспользовались случаем и засеменили от греха подальше.
- Генерал?! Зачем это я вам понадобился? – глаза дракона постепенно стали обычными: узкими и злыми.
- Жарко очень на солнце сидеть, у вас удар будет, - Кенрен попытался снять с дракона тяжелый плащ.
- Нет уж, Кенрен, а то вы, чего доброго, с меня и чешую обдерете, как со своего улова. Машинально… Простите, генерал, я действительно перегрелся.
- Давно хотел спросить, - генерал подхватил обморочного главкома под локоть и потащил его в тень, - а как… это… рожки к черепу у вас крепятся?
Дракон немедленно ощетинился:
- Сейчас в челюсть дам, и вы будете еще долго заняты вопросом, как к вашей пустой голове крепились ваши зубы.
- А, - спросил после долгого молчания генерал, - вы можете ими, - Кенрен подвигал пальцами, - пошевелить?... Все, вопрос снимаю, уже понял!
Кенрену повезло, в глубине души дракон был ему очень благодарен за своевременное спасение от малолетних натуралисток.
Обычно, моя 3,5 годовалая дочь смотрит мультики на стационарном компе мужа. Мой ей даже трогать «Ни-зя». Искала я в анимэ портрет Джиена, сграбила, и ушла на кухню, позабыв остановить проигрыватель. Через полчаса смотрю, стоит моя мелочь столбиком около бука, раскрыв рот. Увидела меня, смутилась и убежала рисовать. Я попросила картинку подарить. Вот она.
Как и было приказано, адъютант вернулся в кабинет главкома поздно вечером. Годжун лежал на столе в луже собственной крови. Мертвый. На углу стола, подальше от темных брызг, насколько хватило драконьей руки, под пресс-папье белела аккуратная стопка исписанных листов. Другая стопка, поменьше, дотлевала на жаровне. Адъютант цапнул один пожелтевший, но еще целый листок из середины. Остальные, потревоженные движением, вспыхнули и исчезли.
…Маршал Тенпо доволен новым генералом. Странно? Кому-то, но не мне. Если у тебя есть кот, то желательно знать о свойствах валерьянки.
Вы о романтике? Нет, вот с этим – к Милосердной. Я - о другом.
Все мы носим маски.
Изощренный интриган с задатками убийцы рядится в рассеянного книгочея. Не обольщайтесь, лунатики в шлепанцах не бывают маршалами.
Главкомами тоже просто так не становятся. Но об этом как-нибудь в самых последних моих строчках.
Безответственный выпивоха тщательно прячет под скандальной, но симпатичной личиной дисциплинированного педанта.
Возможность снять маску – сильный наркотик.
С появлением генерала, Тенпо – Внизу – только адъютант. Никакой ответственности. Он может на несколько часов выпустить на волю своего беса.
Это дорогого стоит.
Но генерала так легко уволить.
Короткий поводок. Иногда я дергаю за него. Несильно.
Иногда – он…
Годжун устроился на обрывистом берегу и не торопился прыгать в воду.
- Передумал?
На светлой спине дракона был отчетливо виден едва подживший темный шрам. Кенрен осторожно прикрыл его ладонью.
- Почему ты не говорил об этом?
- Царапина. Не стоит слов.
Годжун повел плечами, но Кенрен руки не убрал, а, наоборот, придвинулся ближе.
- Хочешь, я расскажу тебе сказку? – спросил дракон, вглядываясь в темноту реки.
Единственное, что Кенрен хотел, так это распутать узел волос на затылке командира. Для начала.
- Очень давно в замке из золота и хрусталя жила принцесса. Прекрасная, естественно, если не считать некоторых особенностей: она коротко стриглась, обожала охоту и отмахивалась от женихов тяжелым дрыном. Когда, в довершение ко всему, она начала курить, родители выгнали ее из замка. Принцесса поселилась в охотничьей хижине и жила там до тех пор, пока на охоте ее не задрал медведь. Да, забыл сказать, в отличие от других прекрасных принцесс, она была счастлива до последнего своего вздоха.
- Интересная сказка. А знаешь другую, о заморском принце, вынужденном жить на чужбине?
Годжун заметно дернулся и попытался сползти в речку.
- Не пущу, - Кенрен прихватил дракона за жесткую талию. - Плохая сказка?
- По собственному опыту знаю, что случается с заморскими принцами на чужбине.
- Они покоряют сердца принцесс?
- Они наживают неприятности на свои непоседливые задницы и раньше времени отправляются к Счастливым берегам, - ответил дракон не оборачиваясь.
Кенрен прицелился и, подцепив нужную петлю, освободил белую косу.
- Скоро начнется дождь, иди, скажи маршалу, чтобы ставил палатку.
- Главком, маршал, конечно, рассеян, но он и сам догадается, когда на темечко закапает. На крайний случай, посидит под дождем.
Кенрен восторгался, кожей ощущая, как дракон вздрагивает от нескромных ласк. Он попытался развернуть добычу к себе лицом, некстати вспомнив, что с утра не брился. У Годжуна подбородок был гладок и обманчиво хрупок, а глаза черны, и только по радужке скользили неяркие всполохи. «Пожалуйста, не кусайся», - мысленно воззвал Кенрен и поцеловал свое возлюбленное чудовище.
Когда он, отдышавшись, попытался развить успех, дракон крепко взял его за плечи, отстранил и очень серьезно спросил:
- Ты понимаешь, что я буду вынужден посылать тебя на смерть чаще других?
Кенрен улыбнулся.
- Тебя и первую группу.
- Если мы пригласим их на свадьбу, то ребята поймут такой поворот судьбы.
Дракон временно онемел.
- Брякнешь хоть слово – из карцера не выйдешь! Я тебе устрою брачную ночь, принцесса небритая!
- Сколько еще пугал у тебя припасено? – спросил Кенрен радостно и ехидно.
- Тебе, дураку, - нет, а мне страшно, понимаешь?
- Раз все равно страшно, значит, отступать поздно. Смилуйся или добей!
- Разве, что не до смерти, - проворчал дракон.
- Мне тоже страшно. Зацепи тебя йокай сильней, вырвал бы лопатку.
Кенрен снова обнял дракона и стал высматривать место поуютнее, чем обрывистый берег реки.
- Годжун-сама, вам палатка, судя по всему, не нужна и вы не ввалитесь ко мне, мирно спящему, через час мокрый и замерзший. Потому как одно - выгнать под дождь подчиненного, милое дело. А другое – командира. Но, раз вы все равно дождика не замечаете…
Тенпо с постным лицом стоял всего в нескольких шагах от них, прикрывая голову полотенцем.
- Присоединяйтесь к нашей мокрой компании, - Годжун отобрал у Тенпо импровизированный зонтик.
- Не-не-не-не, - маршал замотал головой и поспешно отступил в лагерь.
- Ты хоть сам понял, что сказал? – Кенрен согнулся пополам от хохота.
- Конечно, понял, - Годжун очень криво улыбнулся, - еще раз напоминаю, для пользы твоей, не надо меня недооценивать… Впрочем, ладно, и о своей пользе тоже надо подумать!
К Михаю. То, что написано, показалось мне... скучным. Дописано, но не очень хочется выставлять. Соотношение культур и религий мало кому интересно. А, если бы вы предложили, как его, "кроссовер". Вот это было бы любопытно!
- А?
Кенрен шагнул вперед, прихватывая дракона за плечи.
- Хотите искупаться вместе со мной, генерал?
У Годжуна нехорошо блестели глаза. Он тоже положил ладони на плечи Кенрена. Но, скорее, отталкивая. Кенрен огорчился, но понял.
- Мне надо поплавать… Вас комары не съедят?
- Ками они не кусают, как и драконов.
Кенрену была очень важно это драконово внимание, и он решился заговорить о том, что мучило его.
- Я все время оговариваюсь…
- Говорите мне «ты»?
- Знаешь, я в жизни никого так не уважал, но привык… Прости.
- А я привык – «на вы», останемся при своем? Да?
- Ага.
Кенрен подтолкнул Годжуна к воде. Но это оказалось не просто.
- Люди, - наклонившись к самому уху ками, шепнул дракон.
Их было трое. Двое взрослых парней и тоненькая девушка.
- Ну, руки подняли, - уверенно утыкаясь в грудь Кенрену древним карабином предложил самый старший.
Мальчишка был человеком и приходился генералу армии Небес под ключицу. Но рядом с генералом был, да что греха таить, его любимый – драконище, и, не ясно, как оно там обернется. Один удар – карабин вывернут из, не успевшей нажать на курок руки, но второй парень оказался – не промах. Он смог намотать на кулак драконову косу.
- Одно движение, и твоя баба останется без волос!
Дракон мотнул головой. Не сильно. Слегка. Мальчик улетел в кусты.
Девушка ахнула. Кенрен скривился:
- Годжун, дети…
- Вполне половозрелый субъект, во-первых. Во-вторых, согласитесь, генерал, даже вам, я пока не позволял такого /Кенрен ощутил перспективу/, да, и нужно внушить юношам, для их же блага, что с нами не надо драться.
- Что с вами случилось… леди, - Годжун вежливо поклонился, - вы без родителей, одни?
- Вы кто?
В голосе девушки звучал такой неподдельный ужас, что дракон начал озираться. Дурному мальчишке уже помогал выбраться из кустов его брат.
- Мы – существа, чуждые этому миру. Я – дракон, он – ками. Но мы не хотим вам зла.
- Но, дракон – это такой… - девушка показала руками, - какой- то…, - явно, не веря, - А кто такой «ками»?
- Да уж, какой есть. А «ками» - бог, из другой религии, но от этого, не менее – бог.
Девушка понимающе кивнула. Годжун дернул Кенрена за полу куртки и тихо сказал:
- Наверняка, голодные, проводи их к костру. Там подождите, сейчас что-нибудь поймаю. Тенпо скажи – это протестанты, беда с ними, судя по эпохе. Родители погибли, и все такое… Тенпо поймет. Я – скоро.
Продолжение есть, там преображение дракона в дракона, и другая ерунда исхода ирландцев в Америку, мои личные контры с религиями... оно вам надо?