Доступ к записи ограничен
Доступ к записи ограничен

Дракон тихонько фыркнул:
- Пожалуй, искупаюсь, очень хорошая река… - и медленно вытащил кисть из-под кенреновой лапы.
Он привычно завязал косу на затылке узлом и пошел к берегу. Кенрен двинулся следом.
- Генерал, можно тебя на минуту, - голос Тенпо был мягок, слишком мягок.
Годжун еще раз фыркнул, очень может даже, хихикнул, но не ками чувствовать такие драконовы тонкости.
- Ты о чем?
- Я вот: если он деликатен, это не означает, что его можно лапать.
- Тенпо?! – у Кенрена глаза полезли на лоб, - он взрослый!
- Не мельтеши, я хорошо отношусь к вам обоим, но мне почему-то кажется, что дело не чисто. Косноязычно-то как…
- Дружище, я…. Не расстраивайся, я дурак, но не настолько, тем более, он гораздо сильнее меня физически.
- Иди и не глупи.
Кенрен догнал дракона у самого берега. Годжун кинул Кенрену кувшинку.
- Я, по-вашему, ни на что путное не годен? А, тем более, на беспутное?
- Годжун?!!!
Продолжение следует. Вот, только не знаю, про путное или про беспутное… Подскажите.


Тенпо развлекался, кидая на рубиновые угли сухие травинки и недогоревшие щепочки, и постепенно переходил на нормальные ветки, восстанавливая костер. Темнота стала отступать перед алыми бликами. Кенрен вился вокруг дракона. «Странное существо, - думал Тенпо, - Неприятно неуловимые движения. Не только тела, но и ума и, наверное, души. Прекрасный аналитик, только это, скорее, пугает. Но, вот: пальцы тонкие, волосы шелковые, беззащитный – спит… красивый»
- Кенрен, шило в жопе застряло?
- Да, ведь, еда, Тенпо.
Кенрен уселся рядом с драконом, но видно было: робеет потеребить его за плечо.
- Годжун, Годжууун…
- Кенрен, - зашипел командным голосом маршал, - не забывайся!
- Вольно, - распутался и освобождающее махнул рукой дракон.
- Утка, главком?!
Годжун палочкой выгреб импровизированный саркофаг из костра, тюкнул по нему камнем и разгреб глиняные руины. Потек запах.
- Прошу.
Было очень вкусно. Генерал вздохнул и выставил кувшин сакэ.
- Откуда такие познания в полевой кулинарии? – спросил он, впиваясь в мясо.
- Кенрен, - дракон рассматривал блики луны в пиале саке, - если вам когда-нибудь покажется, что я чего-то не знаю, три раза подумайте, прежде чем принять окончательное решение.
- Но, все же, откуда?
- Когда, не по времени, а по возрасту, вы были курсантом, я уже был офицером, поскольку учился с детства, эээ.., не важно… Однажды, Внизу, мои бойцы сварили суп из гадюки. Но, они были ками, а вам запрещено поедание плоти…
Тенпо попытался жевать потише, а Кенрен побыстрее прихватил крупный кусок утки и через откровенное чавканье, спросил:
- И как вы их наказали?
- Никак.
Догадливый Тенпо начал хихикать в кулак.
- Фачифу?
- Суп был вкусный.
Кенрен сначала хихикнул, потом засмеялся, а потом дико заржал и упал на спину.
- Не ушибитесь, тут везде булыжники…
Через дрему Кенрен слышал бубнеж.
- Но когда-то наш мир, Верхний и Нижний, найдет свой конец….
- Тенпо, - укоризненно протянул дракон.
- Да я не об этом идиотизме 12-го года. Но, согласитесь, умирание – естественный процесс.
- Для людей и планет? Да. Единственные, кто живет, а, именно, располагает энергией, это – звезды. Остальное – не в счет. Их жизнь только и имеет значение.
- Значит, будущее – рождение нового существа, состоящего из звезд?
- Очень может быть – только один его вздох. Я часто завидую кузену – дракону огня, он живет всегда.
- А вы умираете?
- Стихии не умирают, просто засыпают надолго.
- Подождите, по-вашему, кузен – это «двоюродный брат» или «тоже король»?
- Брат. А, бывает иначе?
- Но, вы – разных стихий? Случаются такие браки?
- На то и дается нам этот вид существования, то, что вы считаете
телом ками. Иначе бы мы, драконы, не могли встречаться друг с другом вообще.
Тенпо поразмышлял:
- Сочетание воды и земли представляется мне плодородным…
- Наводнение! – отрезал Годжун.
- [Цензура], - подумал Кенрен, - [Цензура!] испортят своей говорильней всю рыбалку!
- А вам нравится кто-то из других стихий?
- Разговорчики на рыбалке, - рявкнул Кенрен как можно более громко.
- Ты же, вроде не с удочкой сидишь? – Тенпо говорил максимально умиротворяющее и вкрадчиво.
- И, правда, - Годжун сел на песок и начал причесываться пятерней, очень привычно.
- А, позвольте? – голос Кенрена звучал необычно глубоко.
- Что?
- У меня расческа есть.
- Конечно. Но, вы уверены…, вы всегда так коротко стрижены…
- Я старший сын в семье, где есть четыре девочки, уж косы заплетать я умею.
- Я не знал, что у тебя есть сестры, - удивился Тенпо.
- Двоюродные.
Тенпо обругал себя последними словами: он забыл, что родители Кенрена давно погибли, а к семье дяди и сестрам его сумасшедший генерал питал самые искренние семейные чувства. Кенрен закончил прическу и сказал:
- Смотри, как интересно…
Он положил свою пятерню аккурат на ладонь дракона. У Тенпо засосало под ложечкой.
- Точно совпадает!
Пальцы дракона были чуть тоньше, и только.
- Ничего особенного, - ответил дракон, - антропологически, мы идентичны, - оставив ладонь там, где она была.
Продолжение следует.

- Застегнись, – наставительно сказал маршал, утыкая палец в голую грудь генерала.
- Тенпо… - шепотом взвыл Кенрен, - ты так ничего и не понял, все должно быть гладенько, плавненько и обычненько.
Тенпо безнадежно махнул рукой, стукнул в дверь и пролез в кабинет, увлекая за собой генерала.
- Разрешите обратиться?
Годжун поднял на них от бумаг совершенно оловянные глаза и беззвучно подвигал губами. «Бинго», - обрадовапся Кенрен. Он специально выбрал это время: главком сводил воедино план крупной операции, пытаясь в уме просчитать варианты дополнительных неприятностей, неизбежно возникающих на стыках. Кенрен по опыту знал, как это трудно. Собственно, самому Кенрену это не удавалось ни разу.
- Обращайтесь… - ответил главком, тут же скосив глаза в документ.
- Разрешите внеплановый спуск Вниз, - прошелестел Кенрен.
- Даа… - протянул Годжун, пытаясь читать одновременно три листа.
Кенрен стал пятиться к двери, но, на свою беду, недооценил Тенпо.
- Что «да», главком? – переспросил вежливый маршал.
Генерал попытался дернуть маршала за рукав, но было поздно: глаза главкома начали проясняться:
- С какой целью? – спросил он еще несколько рассеянно, но уже совершенно трезво.
- На месте посмотреть, что там как там, - немедленно, как можно более беспечно, ответил Кенрен.
Годжун сгреб со стола бумаги и попытался, неестественно вывернув руки, дотянуться документами до физиономии Кенрена.
- Смотрите, хоть всю ночь!
Потом он перевел взгляд на смущенного Тенпо и продолжил уже несколько спокойней:
- Вниз? На разведку? Неплохая идея. Спуск разрешаю завтра после совещания. Можете идти.
Развалившись на кушетке и утвердив лягушку-пепельницу на груди, Кенрен задумчиво спросил потолок:
- Что-то не так, или мне кажется?
- У него не поймешь… - Тенпо уже тянулся за очередным фолиантом.
Он окликнул их перед самыми воротами:
- Я с вами, пожалуй.
Главком нелепо выглядел в одежде снизу и с катаной. Да и вел себя не по драконьи суетливо. Впрочем, это не давало повода не подчиниться приказу.
- Но вы слишком не похожи на жителей нижнего мира, даже, если распустить волосы, все равно заметно…
Кенрен руками показал даже не рожки, а какие-то маральи рога.
- А меня никто, кроме вас, и не увидит. Вы же себе для рыбалки тихое место присмотрели?
- Да у меня и снастей-то нет…
- Внизу. В тайнике.
Годжун был весел и неумолим, Тенпо – индифферентен. Кенрен смирился.
Внизу был ранний весенний вечер. Еще пели птицы.
- Унылая, на мой вкус, песня, - оглядываясь по сторонам, заявил Годжун, - слишком однообразная.
- Это легендарная птица, - оживился Тенпо. – Если ее спросить, сколько осталось лет жизни, то она ответит.
Птица замолчала.
- Молчание – золото! – неизвестно к чему отметил Кенрен.
Пока пришли, разобрали вещи и разожгли костерок, стемнело.
- Я – делом заниматься, а вы? – спросил Кенрен, готовя удочки.
- Я – это… - Тенпо неопределенно махнул рукой и потянулся к рюкзаку.
- Не вздумай, темно уже, совсем ослепнешь. Пошли со мной.
- А вы? – повертел головой Тенпо.
Дракона не было.
- Вот так номер!
- А был ли дракон? – задался вопросом Тенпо, некстати вспомнив занудного писателя Нижнего мира, - как бы не потерялся.
Клевало не очень, только и удалось наловить, что мелочь на уху, хотя неподалеку несколько раз прилично плюхнуло. Когда они вернулись, на углях лежало нечто крупное, аккуратно запакованное в уже почерневшую глину. Годжун сидел рядом в странной, но вполне устойчивой позе, и спал, развесив по плечам влажные волосы.
- Когда я был курсантом, это называлось «спать в кармане», - сказал Кенрен тихо и аккуратно сложил снасти на траву.
- Там утка, - не открывая глаз, пробормотал дракон, - не сожгите.
Продолжение следует…

Очень надеюсь, что неделю назад в нашем городе действительно проходил слет анимэшников.
Когда твоей машине переходит дорогу консервная банка в человеческий рост, это, согласитесь, не самое обычное дело. Черная такая, правильных пивных пропорций, покрытая красногубыми улыбочками.
К чему бы это?
Доступ к записи ограничен

План-проспект фанфика, который я никогда не напишу.
Исходные данные:
1. Когаджи является сыном Гюмао, следовательно, он жил в одно время с Кенреном.
2. В связи с профессиональной деятельностью Кенрена, вероятность того, что он был знаком с Когаджи, велика. (Таблица соотношений вербальных и численных определений вероятностей существует в природе, если кому интересно)
3. В юности у Докугакуджи (Джиена) татуировки на лбу не было.
Примечание. Прекрасная тема для приквела. При проведении операции Внизу у доброго Кенрена рука не поднимается убить йокайского принца, они привязываются друг к другу и проводят время в соответствии со вкусом автора. Все счастливы.
Содержание
Блуждая по извилистым жизненным тропам, Джиен и Когаджи встречаются. Когаджи видит высоченного черноволосого дядьку, хорошо относящегося к детям. Джиен – рыжего хрупкого парня, донимаемого мачехой. Ностальгия побеждает здравый смысл, они верят друг другу с первого взгляда. Когаджи в порыве то ли дружбы, то ли страсти выпрашивает разрешение и рисует на лбу Джиена чакру, как он ее помнит. А помнит он ее криво. Меняет телохранителю прическу. Теперь Джиен еще больше похож на полюбившегося в далекой юности бога (выражение лица у Кенрена такое, как будто он Джиена увидел). В ответ, Джиен изображает на щеке Когаджи три полоски – имитацию шрамов своего обожаемого младшего братишки. Все счастливы.
Примечание.
Прекрасная тема для сиквела. Побивает все индийские фильмы. Встречаются Кенрен и Годжо, и начинают принюхиваться друг к другу, тоже поддаваясь ассоциациям. В день свадьбы выясняется, что они, мягко говоря, близкие родственники. Какое горе! Прикол в том, что эти двое - парни простые, и им на эти нюансы плевать. Кто сказал, что они знают слово "нюанс"? Книг, очень кстати, оба не читают, в связи с чем, о шизофрении – ни слухом, ни духом. Все счастливы.

В некоторых голливудских фильмах о Второй Мировой войне можно увидеть, что американские солдаты разных рас сражаются бок о бок. Это не соответствует действительности, так как расовую сегрегацию в армии США отменили только в 1948 году. Деление по расовому признаку сыграло роль и в строительстве Пентагона, происходившем в 1942 году — там были построены отдельные туалеты для белых и для чёрных, и общее количество туалетов было в два раза больше нужного. Правда, таблички «для белых» и «для чёрных» повешены так и не были благодаря вмешательству президента Рузвельта.
